— Весело живешь, тезка: с утра МУР в гостях! Так сказать, полная охранность обеспечена. Ну не буду мешать. Дмитрий Петрович, как ты просил, привез тебе точный акт ревизии по случаю с Хромовым. У нас полный порядок.
— Спасибо, Дмитрий Кириллович. И ты уж извини, но нам с товарищем поговорить часика полтора нужно. Дело, понимаешь, неотложное. А потом заходи — весь в твоем распоряжении.
— Понимаю, понимаю, — еще раз уже от двери пробасил Столбов. И, улыбнувшись Воронову на прощание, исчез за дверью.
— А что за случай с Хромовым? — спросил Воронов.
Лукьянов поморщился.
— То же самое, что и с Мишеневым. Сразу два случая. Правда, у того с коврами, а у Хромова с трикотажем накладка. Значительная: около тысячи — да, 975 рублей недостача.
Сегодня Воронов был дотошен в своих вопросах до предела, словно испытывал угрызения совести за ту половину рабочего дня, которую прокупался с Ларисой. Пытаясь окончательно убедить себя в том, что дело следует передать в ОБХСС, Воронов решил после разговора с директором обшарить каждый уголок автохозяйства и, главное, просмотреть документацию аналогичных случаев, которую отдал приказ подготовить Дмитрий Петрович.
Уже после двух разговоров с руководителями и вчерашней экскурсии по территории Воронов начал под всем этим блеском нового нащупывать довольно типичные трудности организационного характера.
Дмитрий Петрович рассказывал о своем хозяйстве увлеченно, горячо. Чувствовался не только опыт, но и ум солидного руководителя, мыслящего в условиях современной научно-технической революции аналитически и свежо.
Директор Дальтранса был крайне озабочен хищениями.
— Тут не в одном Мишеневе дело. Просматривается для меня какая-то совершенно непонятная тенденция. Не берусь утверждать точно, но за последние год-два, по-моему, слишком участились недостачи у шоферов. Но я больше строительством занимался. Видите, какой красавец гараж отгрохали? А сами знаете, как у нас строить: то кирпича нет, то с железобетонными конструкциями затор... Честно говоря, работу с людьми немножко запустил. Хотя у меня секретарь парткома — мужик деловой, опытный, с шоферской братией, как с первоклассниками ладить умеет. Но свой, хозяйский глаз тоже не помешает.
— Скажите, Дмитрий Петрович, если у вас нет точных данных, почему вы считаете, что столь явно проявляется тенденция роста числа краж?
— Я же на гаражном деле больше четверти века сижу. Механиком работал, начальником автоколонны, диспетчером... Без эхолота все скрытые процессы собственной шкурой ощущаю. А вообще, если документальное подтверждение иметь захотите, то в бумагах, которые для вас подготовят, все проследить как на ладони можно.
— У вас тут опытные специалисты собрались. Имею в виду вашего главного диспетчера.
— Да, Станислав Антонович — человек опытный. Моя правая рука. С таким работать приятно, — довольно охотно, с нескрываемой любовью в голосе сказал Лукьянов.
— Ну а насчет личности Мишенева что сказать можете?
— Что сказать? — как бы разговаривая сам с собой, переспросил Лукьянов. — Шофер как шофер. Честно говоря, когда мне принесли документы о недостаче, я не очень-то удивился, потому как за ним грешки мелкие водились. Характер у него шаткий. А где шатается, там и провалиться может легко. И все-таки насторожило меня происшествие. Дело в том, что месяца два назад Мишенев новую двухкомнатную квартиру получил. Обставлять надо. Коврики постелить...
— Не думаю, — возразил Воронов, — что он до такой глупости дойдет — крадеными вещами собственную квартиру украшать.
— И я тоже думаю, что крадеными негоже, Так ведь ковер — штука дефицитная. Его и на мебелишку обменять можно, а то и ковер на ковер махнуть...
— Ну, а Хромов?