— Пожаловали «освободители», — бросил он. — Давайте-ка спускайтесь в подпол, от греха подальше. А про лошадь вашу, если спросят, я скажу: приблудилась…
Орлов осторожно глянул в окно. Да, со стороны Великой Губы к Еглову подходили три лыжника. Конечно, он легко мог бы расправиться со всеми тремя. Но нельзя. Ни в коем случае. Этим навлечешь непоправимую беду на всю деревню, а себя не выручишь. Пока еще рано. Гранаты он пустит в ход только в самом крайнем случае.
Семенов сдвинул сундук и поднял крышку подпола. Галя спустилась первая. Убедившись в том, что в комнате не осталось вещей, которые могли бы навести врага на след, Орлов тоже спрыгнул в подпол.
Два часа просидели они в абсолютной темноте, не рискуя пошелохнуться. Галя держала наготове наган. Орлов не выпускал из рук гранату. Но вот над головой раздался шорох: сдвинули сундук. Крышка подпола медленно поднялась.
— Порядочек. Ушли. Можно свистать всех наверх, — сказал Семенов. — Приходили маннергеймовцы неспроста. Расспрашивали, не видел ли кого из посторонних, приказали явиться в штаб.
— Может, выдал кто из деревенских?
— Не думаю. О том, что вы здесь, один Рогачев знает. Но это человек надежный. Моряк. На крейсере «Россия» плавал. Но поостеречься не мешает. Вот что: пока я буду в другой деревне, вам надо в лесу укрыться. Только когда стемнеет. Хозяйка моя вас проводит. Да вот их надо для такого дела потеплее одеть, — указал он на Галину.
— Ничего. Мне и так хорошо, — сказала Галя.
— И не думайте! Мороз порядочный.
Следующую ночь Орлов и Галя провели в лесу. Тут было не до сна. Орлов еще и еще раз обдумывал создавшееся положение. Ясно одно: в Еглове оставаться нельзя. Здесь каждую минуту их подстерегает опасность. Нужна более глухая деревня. И он вспомнил о Середке, где раньше неоднократно бывал по служебным надобностям. Там у него и знакомый есть: Алексей Владимирович Калганов.
Решение было принято, и они лесными тропами направились к Середке. Часов в одиннадцать вечера Орлов постучался в дом Калганова. Тот с непроницаемым лицом выслушал историю злоключений, рассказанную Алексеем Михайловичем, и на вопрос, не может ли он, Калганов, укрыть их на несколько дней, ответил:
— Что ж. Придется. Только не побрезгуйте помещением. — И он указал на чулан за печкой. — Поживете у меня, как говорится, в тесноте, да не в обиде.
Прошло два дня. За это время Орлов понял, что и у Калганова оставаться небезопасно. Слишком много людей заходило к нему в течение дня.
Не раз обсуждали Алексей с хозяином всевозможные варианты более надежного укрытия, но ничего подходящего не могли придумать.
Однажды Калганов зашел в каморку к Орлову чем-то обрадованный:
— Вот что, Алексей, встретил я сейчас Чеснокова.
— А кто это — Чесноков?
— Наш учитель. Как и вы, эвакуироваться не успел. Жена его, Таня, тоже учительница. Живут они тут рядом, в школе. Помещения много. Есть где укрыться. Правда, патрули вражеские и у них бывают. Так это даже к лучшему. Чесноков у них вне подозрений. Он — карел. Хорошо знает финский язык.
— А ты что — говорил с ним про нас? — спросил Орлов.
— Как можно! Решил с тобой сначала посоветоваться.
ebooksa