— Помо-оги-и-те-е!
Это было так неожиданно, что в первое мгновение оторопел даже капитан Мауэр. Но уже через мгновение он ударом кулака повалил на дно катера одного из коммунистов, и тот, падая, увлек за собой другого. Гестаповец быстро набросил на них брезент, крикнул:
— Молчать!
Прямо по носу катера покачивалась шхуна, полоща кливером. Мауэр сразу узнал ее и приказал мотористу:
— Стоп!
Когда катер приблизился к шхуне и гестаповец осветил ее электрическим фонарем, он увидел стоявшую у борта ту самую хорошенькую фрейлейн, которая однажды сделала ему комплимент. Потом свет фонаря скользнул от кормы до носа, но, кроме шкипера в рубке и Нины, Мауэр никого не увидел. Он приказал гестаповцам быть наготове и, освещая девушку, спросил по-немецки:
— Что случилось?
— Мы услышали работу мотора, — ответила девушка, — и позвали на помощь. На шхуне пробоина. Команда заделывает ее в трюме...
Мауэр подозрительно оглядел судно и приказал одному из гестаповцев подняться на него и проверить.
Из рубки выглянул Шорохов, спросил:
— Не сможете ли вы отбуксировать нас в порт? Сами мы вряд ли туда доберемся...
В это время катер вплотную подошел к шхуне, и Нина бросила шторм-трап.
— Вам нечего бояться, — ответил Мауэр. — Берег не очень далеко.
Он стоял во весь рост, держа сигарету в зубах. Третий начал подниматься по шторм-трапу, четвертый сидел у мотора.
Нина щурилась от яркого света, ослепившего ее. Она хотела отойти в сторону, но Мауэр направил луч на шторм-трап, по которому взбирался гестаповец, и этой секундой она решила воспользоваться. Мауэр находился от нее так близко, что выстрелить в него прямо в упор не составляло особого труда. Надо было только поднять руку и опустить курок. Но что-то мешало сделать это немедленно.
И вдруг послышался глухой, будто со дна моря, голос:
— Товарищи!
Мауэр резко повернул голову. И в то же мгновение Нина выстрелила. Над бортом шхуны мелькнули тени: Саша, Роман Безручко и партизан Маркуша прыгнули на катер. На миг немцы опешили. Моторист поднял руки и прошептал: «Майн гот...» Долговязый гестаповец попятился вдоль борта, держа автомат у груди. Однако их растерянность длилась недолго. Уже через секунду немец в упор дал очередь по Маркуше, и тот, даже не вскрикнув, свалился за борт. Роман Безручко навалился на моториста. Он своим грузным телом придавил его к сиденью и кричал:
— Не двигайся, гад!
Юра в это время наклонился над трюмом, куда подпольщики стащили третьего немца. Скованные, обессиленные, они не могли его удержать. Гестаповец расшвырял их в стороны, сдернул автомат, и выстрелил. Потом, не удержавшись на ногах, немец упал на палубу, увлекая Юру за собой. Юра почувствовал, что проваливается в какую-то бездну: катер накренился, немец пополз по мокрой от брызг палубе, обеими руками уцепившись за Юру.
ebooksa