— Терпение, старый медведь, тебе еще представится возможность сбыть с рук нелегкий груз.
— Здесь это невозможно, сэр. Мне не терпится выйти в море как можно скорее. Будь моя воля, я бы уже давным-давно поднял якорь и бороздил море!
— Well, Том! Так поднимай же якорь!
— Возможно ли, сэр?
— Вполне. Я отправляюсь сегодня экипажем в Коломбо и не желал бы оставлять судно здесь. Как можно скорее выходите в море, чтобы в гавани Коломбо я смог бы вас отыскать.
— Прекрасно, сэр Раффли. Как далеко это находится?
— Семьдесят миль.
— В таком случае я брошу якорь, когда вы туда прибудете. Это должно быть сегодня вечером?
— Думаю, да.
Штурман попрощался и вышел. Затем пришел посыльный мудали. Чиновник просил не отказать воспользоваться его экипажем, что, конечно же, было принято. Затем явился Калади — пожелать доброго утра.
— Ты разговаривал с Моламой? — спросил его англичанин.
— Да, сиди.
— Она поедет с нами?
— Я рассказал ей о двух магараджах, как они великодушны и могущественны, и она поедет, чтобы прислуживать вам.
— Что на это сказал ее отец?
— У Моламы нет ни отца, ни матери, ни брата, ни сестры; у нее есть лишь я.
— Тогда ступай к ней. Через час мы выезжаем и ждем вас в жилище мудали.
— А мудали не схватит меня?
— Я бы ему этого не советовал. А теперь иди.
Взглянув на гавань, мы поняли, что на яхте начали разводить пары. Столб черного дыма заволок корму, паруса были поставлены, якорь поднят, и в тот момент, когда мы покидали отель, маленькое, суженное к килю судно пришло в движение, чтобы идти курсом на столицу Цейлона — Коломбо.