Закрыв от страха глаза, Патрик кинулся в пустоту. Мариус ловко подхватил мальчика на лету и, легко держа его на руках, словно тот весил не более десяти фунтов, сказал добрым, дрожавшим от волнения голосом:
— Ну сто, дорогой малые, эти негодные птисы тебя не поранили? У меня просто сердсе разрывалось, когда я смотрел, как ты среди них месесся…
Любовь и преданность ощутил мальчик в этих взволнованных словах, в этом непривычном для уха английского аристократа обращении на «ты». И в порыве искреннего чувства он обнял провансальца за шею и от всей души расцеловал его.
— Но сейчас, мой милый Мариус, — растроганно произнес Патрик, — со мной все в порядке. Вы же успели спасти меня! О, как я благодарен и вам, и господину капитану с Джонни!
— Бедное дитя, вам так нелегко! — сокрушенно проговорил капитан.
— Но ведь и вам тоже нелегко! Так что я постараюсь держаться так же стойко, как и вы, уж во всяком случае не хныкать.
Грифы, истошно крича, продолжали кружить над ямой.
— Пойдемте с нами, дружок, — сказал Бессребреник. — Там, по крайней мере, на вас не смогут напасть эти ужасные птицы.
— И я помогу вам, — пообещал Патрик.
Все четверо спустились в подкоп и принялись за работу.
— Какие зе мы идиоты! — воскликнул внезапно Мариус, глядя на свои пальцы, которые, как и у капитана и Джонни, были в крови. — То есть, просу пардону, капитан… не вы, конесно… это мы, я и Джонни.
— Благодарю! — ответствовал янки. — И почему зе это мы идиоты?..
— Да потому сто мы вполне мозем позаимствовать у тех мертвесов, что валяются наверху, их руки и ноги, стобы рыть песок… Им, беднязкам, это все равно, а нам длинная, просная, с сирокой головкой кость послузит вместо заступа.
— Неплохая идея! — заметил Джонни с обычной своей сдержанностью. Пойду схожу за инструментом.
С ним вместе проползли в колодец и остальные — в ожидании орудий труда. И тут вдруг раздался глухой шум.
— Гром и молния! — проворчал Мариус. — Сто зе это такое?
Оказалось, завалило узкий трехметровый ход, который они столь упорно прорывали в течение двух часов. Значит, придется заново проделывать всю эту тяжелую работу.
Но это не все! Был завален и узкий проход, ведущий в погребальную яму. Теперь им не двинуться ни вперед, ни назад!
Очень скоро начнет не хватать воздуха, и если не удастся в короткое время расчистить неизвестно какой толщины завал, отрезавший от них единственный источник кислорода — погребальную яму, то всем им грозит смерть от удушья.
Песчаная осыпь, обнажив новый слой почвы, вызвала еще большую фосфоресценцию. Насыщенный фосфором песок так светился, что друзья, оказавшись в подземном заточении, могли словно днем видеть друг друга. И этот мрачный свет, причиной которого служили человеческие останки, был единственным отрадным явлением в их катастрофическом положении.
ebooksa