Имею право сходить налево

22
18
20
22
24
26
28
30

– Какой ковер? – морщась от зуда в заднице, пострадавшей более всего, попробовал уточнить охранник.

– Здесь вопросы задаю я, – подумав, сказал Антоныч.

Что-то у нас не складывалось. По плану мы уже должны были бежать с ковром к машине. Но до этого, судя по всему, было еще далеко.

– Где ковер?! – крикнул Гера и, подняв ногу, дважды пнул охранника по изнывающему от боли заду.

– Какой ковер?! – взмолился охранник. – Я не знаю никакого ковра!

– Оставь его в покое, – попросил я. – Откуда он знает, где ковер? Вот ты знаешь, где ковер?

– Я не знаю, где ковер, – возразил Гера, – но я знаю, что он есть. Но я не работаю в этом салоне, а он работает и даже не знает, что есть ковер!

– Спроси у кого-нибудь другого.

– Всех, у кого можно спросить, вы вырубили.

Антоныч, крякнув, сунул руки в витрину и выдернул оттуда мужичка. Усадил и врезал пощечину.

Продавец снова исчез. Не знаю, на что рассчитывал Антоныч.

Ничего таким образом не добившись, Антоныч наклонился и поднял второго. Но спрашивать его смысла тоже не имело. Розовая краска сошла с лица толстощекого, и теперь он был молочно-белый, как мрамор. Антоныч взмахнул ладошкой…

– Если бы нас попросили убить, то так бы и сказали, – вмешался я, отхлебнув из бутылки. – Оттого что ты бьешь, им только хуже.

– Может, их отлить водой? – тяжело дыша, предположил Гера.

Я повернулся к охраннику.

– Где здесь вода?

Он кивнул на кабинетную дверь. Я дернул ручку.

– А где ключи?

– Это английский замок, – простонал охранник, разглядывая нас не без интереса. – Он сам запирается…

– Я сейчас вышибу, – пообещал Антоныч и отпустил толстощекого, который тут же снова вернулся мне под ноги.