Вика устремила на парня внимательный, чуть ироничный взгляд.
— И что ты здесь делаешь?
— В смысле?..
— Почему ты здесь со мной, а не там с ней? — Виктория приподняла бровь.
Марка немножко растерялся. А правда, почему? Ведь примирение с Кристи ни в жизнь не было проблемой.
— Потому что… потому что я хочу попробовать пирог. Уже можно?
Вика милостиво кивнула, затем сняла полотенце с противня, разрезала пирог с ягодами и подала Марку большой кусок, а сама поставила в духовку следующую заготовку.
— У-у-у, вкуснятина, — протянул Марк с набитым ртом.
— Налить тебя чаю или молока?
— Нет. Я, пожалуй, пойду. Надеюсь, к моему приходу не всё будет съедено? М-м-м, очень вкусно. Ты, оказывается, хороший пекарь.
— Бабушка меня научила, — Вика вытерла руки о фартук.
Марк уже дожевывал свой кусок.
— Странно, — задумчиво прочавкал ихтиолог.
— Что тут странного? — не уразумела Загрызалова.
Дантон уже окончательно покончил с порцией пирога.
— Просто я часто слышу от тебя о твоей бабушке, о дедушке. А про мать и отца ты никогда не говоришь.
— А они не стоят того, чтобы говорить про них, — сказала Вика. Сказала не быстро, не медленно, не сбивчиво, не пренебрежительно. Сказала равнодушно.
Марку сделалось не по себе.
— Извини, я зря затронул тему.
— Брось, — фыркнула Загрызалова по-прежнему столь же хладнокровно. — Всё нормально. Я спокойно к этому отношусь.