— И это выражение долой из лексикона! — рявкнула Ева, покидая гостиную.
Уилт протяжно застонал и, убедившись, что не забыл ключи, вышел на полуденный солнцепек. Оставаться дома было невмоготу, требовалось с кем-нибудь поговорить.
Генри зашагал к старому приятелю Роберту Ковердейлу, последние годы предпочитавшему обитать в огородной лачуге, сбежав из собственного дома, который, по его словам, заполонили мегеры — супруга и пара вековух, то бишь женины сестрицы.
Роберт пропалывал грядку спаржи; заметив приятеля, он поднялся с карачек и вынес из лачуги второй стул.
— Смахиваешь на дохлую мышь, — сказал старик.
— Кем себя и ощущаю, — усаживаясь, ответил Уилт. — Жена…
— Ни слова! — Роберт раскурил обожженную трубку. — Я все про них знаю. Тебе еще чертовски повезло, что в доме нет своячениц. У меня их так целых две. Неублаженные кошки. Что теперь Ева ус… виноват… подстроила?
Уилт поведал свою историю, не преминув заметить, что в его случае нехватка своячениц компенсирована обузой из четырех бесенят-дочек.
— Война полов, — кивнул Роберт. — Хорошо амебе, живет одна-одинешенька, а если вдруг возжелает потомства, просто делится, предоставляя второй половине самой устраивать свою жизнь. Идеальное решение. Никаких обязательств, докуки и нытья, а главное — никакого секса. И уж конечно, никакого летнего репетиторства для юного олуха, чей папенька граф или кем он там числится в их Северном Фенланде.
— И вдобавок выпускник Портерхауса, а Ева наврала, что я тоже его закончил.
— Портерхаус? Отдает пивной.
— Да нет, это худшая разновидность кембриджского колледжа, где пруд пруди безмозглых дуболомов с внушительными банковскими счетами. Удивляюсь, зачем придурку готовиться к экзамену, когда для него и так все двери открыты.
— Слава богу, в университетах я не обучался, — вздохнул Роберт. — Прямиком пошел в плотники, чтоб заколачивать деньгу… Помню, на заначку подкуплю материал — и строгаю «антиквариат», который потом лихо загоняю… Еще делал кухни и паркет, пока не приперло…
Через часок Уилт пошел домой, чувствуя себя гораздо лучше. Старина Роберт выбрал верные жизненные приоритеты. Готовил на примусе, зимой отапливал лачугу парафиновой печкой, пользовался керосиновой лампой и жил сам по себе вообще. Про его обитель мало кто знал, и потому никто его не тревожил, а соседи-огородники были только рады, что есть кому отпугнуть воришек от их грядок. Ни тебе жениной пилежки, ни кошмарных дочурок, ни забот о службе.
«Интересно, велика ли очередь на огородный участок?» — подумал Уилт.
Глава четвертая
За две мили до имения леди Кларисса высадила из машины молодца, с которым провела ночь в «Черном медведе», и, закинув его шоферскую форму в багажник, сама подрулила к усадьбе, где огорошила мужа добрыми вестями.
— Что-что? — переспросил сэр Джордж, недовольный тем, что прервали его послеобеденную дрему.
— Я подыскала Эдварду репетитора, а дяде Гарольду — великолепный приют под названием «Последняя веха».
— Весьма символично и, наверное, чертовски дорого. Однако кроме меня никто не раскошелится на содержание старого хрыча. И почему я должен заботиться о
ebooksa