Наследие Уилта

«Зачем держать книги в спальне, когда есть библиотека?» — подумал Уилт. Не сумев отказать своей нанимательнице, он покорно поплелся следом и, одолев лестницу, вошел в ее комнату.

Жестом предложив ему сесть в бешено-алое кресло, леди Кларисса скрылась в смежной комнате — мол, за книгами.

Уилта бросило в жар. Пламенеющая обивка напомнила Евины трусы. «Как же смыться, не оскорбив даму?» — лихорадочно соображал Уилт, но тут появилась леди Кларисса, облаченная лишь в трусики и лифчик. Тоже насыщенно красный, гарнитур в черной кружевной оторочке не требовал ничего домысливать, да и владелица его отнюдь не походила на фантом. Застыв в дверном проеме, она оперлась рукою о косяк и скрестила ножки:

— Ты у нас большой мальчуган? Пять футов и девять дюймов? Пожалуй, сосредоточимся на девяти дюймах.

Ошалевший Уилт распознал афоризм Мэй Уэст[9], а Кларисса выдала очередную цитату:

— Хорошая, я ужасно скверна, но, скверная, я ужасно хороша.

Генри оцепенел, и она чуть раздраженно добавила:

— Ну что, проведем совместные исследования?

— Ох… чуть не забыл… надо же сказать Еве, как лучше сюда добраться…

Уилт стремглав кинулся в свою комнату и запер дверь.

Глава восемнадцатая

Дома Ева собиралась ехать за дочурками. Полученное утром письмо директрисы, уведомлявшей о новом повышении школьной платы, так ее всполошило, что она чуть не позвонила Генри, однако сдержалась. Конечно, Уилт скажет, что она сама виновата — дескать, забрала дочерей из монастырской школы, а теперь недельного жалованья в полторы тысячи фунтов не хватит на обучение даже одной из квартета.

Да еще вспомнился взгляд, каким за обедом леди Кларисса окинула Уилта. Очень нехороший взгляд. Дамочка явно запала на Генри. В таком разе, надо как можно скорее ехать в имение. Про месть за шуры-муры было сказано всерьез.

Правда, Уилт вовсе не любитель «пошалить», даже само слово ему противно. Утверждает, что употребление его в неверном значении коверкает английский язык. Вот так же со словом «голубой», которое он использует только для обозначения цвета. Короче, выставляет себя старомодным пуристом, а жену — дурой. Ева пыталась его осадить, но впопыхах вместо «пошалить» говорила «трахнуться». В общем, в этом деле, как его ни называй, Уилт не дока. Если дамочка попробует его охмурить (или какое там верное слово), выйдет облом — он просто-напросто сбежит.

Кроме того, рядом сэр Джордж, который, по словам Уилта, вовсе не сэр, а в определении леди Клариссы — истинный злодей. Уж он-то быстро положит конец всяким шашням. И потом, Уилту важнее подработать, обеспечив Еве и девочкам бесплатный отдых. Экономия-то существенная.

Приободрившись, Ева отнесла чемоданы в машину, потом выпила чаю и в дорогу приготовила бутерброды. Надо было торопиться, чтобы засветло добраться до пансиона. В путь Ева пустилась уже в хорошем настроении.

В машине она обдумывала аргументы, кои убедят директрису оставить девочек в школе. Вся в этих мыслях, Ева сторожко следила за стрелкой спидометра и лишь в Хейлшеме уразумела, что едет не той дорогой, а горючее на исходе. Расплатившись за полный бак, она справилась о проезде в Ист-Уайленд.

— Шибко взяли в сторону, — сказал заправщик. — Это ж почти в Кенте.

— Отсюда далеко?

— Проселками миль сорок. Лучше вернуться в Хитфилд и выехать на дорогу А265 до Беруоша. Там кого-нибудь спросите.