Лодка за краем мира,

22
18
20
22
24
26
28
30

Нечеловеческая сила подкинула Макса в воздух, как пушинку, отшвырнула в стену, он успел ухватить краем глаза, как тень Ыынна метнулась с неимоверной скоростью вперед, потом -что-то сильно ударило его по затылку…

– Макс, Макс…, – голос девушки плыл медленно, словно лодка в пелене утреннего тумана.

Он открыл глаза, точнее один глаз, второй открываться самостоятельно никак не желал. Макс попробовал пошевелить пальцами рук и ногами – конечности, кажется, были в порядке.

– Где Берроуз, он жив? – спросил он. Она испуганно оглянулась на тень ящера, заслоняющую туннель.

– Жив, жив… Не возьмешь меня так, – захрипел капитан, – Так, чуть аспид шкуру подпалил, да синяки. – На лице его красовались два кровоподтека, шуба была сильно обожжена. – Заживет, как на собаке.

– Бежать нельзя, Ыынн будет убивать двуногих, – гаркнул ящер.

– Сбежишь от тебя, – барон сплюнул на пол.

Чертыхаясь и кряхтя, капитан встал, опираясь о стену.

– Ну, вот и полежали…, я могу идти, – он сделал пару непростых шагов – похоже, при попытке побега он еще повредил и ногу.

– Беглый двуногий храбрый воин, но глупый. Реакция рептилий в четыре раза быстрее, чем у двуногих, убежать нельзя. Нужно быть верным Ыыну, тогда будет порядок. Порядок – высшая цель! – прошипел ящер.

– А что у меня…, – Макс поднес руку к глазу, -…с ним? Я не могу его открыть, он цел?

– Ничего, ничего синяк от ушиба. Вот, приложи это, – она протянула ему круглую металлическую флягу с чем-то плещущимся внутри, – Это просто холод, поможет.

– Двуногие, мое предупреждение, – зашипел Ыынн, – Еще одна попытка побега- и я буду стрелять на поражение. Ыынн не играет в игры! И шевелитесь, я должен отдать вас в переделку сегодня.

Шли молча. Максу помогал барон, поддерживая его за плечо, капитан отказался от помощи и, хромая, ковылял в одиночку борясь с болью. Говорливый ящер умолк и лишь шипел что-то себе под нос.

Вскоре добрались до памятного моста через расселину. Когда она показалась впереди, Макс почувствовал, что что-то неуловимо переменилось с тех пор, как они прошли по мосту в первый раз. Он вытянул шею, облокотившись на плечо поддерживающего его барона, и тут же получил острый тычок когтем в плечо и окрик:

– Смотреть нельзя!…

Нет, все-таки определенно что-то переменилось в ткани пространства. Он чувствовал это, но не мог уловить перемены. Предчувствие испытания, не переставая, било тревогу. Материя почти искрила напряжением. Но разум, искавший причину, не находил ее. Макс украдкой посмотрел по сторонам. Нет, ничего подозрительного. Расселина уходила темным провалом в стороны, впереди выступал из тьмы узкой полоской мостик на пропастью. Никого – тишина, пустота, только дуновение подземного ветра из бездонного провала.

– Первым беглец, – зашипел ящер, – Потом самка, потом "богач", – он хихикнул.

– Потом за ними – молодой с подбитым глазом. Ыынн последний идет, следит.

Дошла очередь барона форсировать пропасть, он просвистел какую-то игривую мелодию и, крякая и раскачиваясь плоскодонной баржой на высоких волнах, смешно приподняв полы шубы, пошел на провалом.