Лодка за краем мира,

22
18
20
22
24
26
28
30

Канонир Рыжая Борода, до этого хранивший молчание, взобрался на пустую бочку и заорал во всю свою луженную глотку:

– Мы проломим им головы! По местам, к бою!

Толпа пиратов завопила:

– Вперед, с нашим капитаном!

Не слушая приказа, босые пятки матросов застучали по палубе, занимая места у пушек и скорострельных пулеметов. Цепкие руки стаскивали чехлы с труб самодельного торпедного аппарата, переделанного под стрельбу скоростными торпедами, демонтированного с республиканского торпедного катера. Рыжая Борода деловито осмотрел гладкие трубы, сел в кабинку наводчика, согнав молодого юнгу. Привычно пригнулся в резиновому раструбу прицела.

– Накручивайте взрыватели, дети греха, сейчас мы отправим это корыто прямоходом в ад, клянусь морской черепахой! – орал канонир.

– Все готово, – ответил сиплый голос с палубы.

Борт крейсера, летящего на полном ходу над волнами, представлял отличную мишень. Канонир великолепно видел матросов в белых бескозырках бегущих по палубе, цветастые боевые вымпелы на мачтах, офицеров в черных кителях, стоящих на открытом мостике крейсера с биноклями в руках. Капитана видно не было. "Похоже, сидит в бронерубке", – подумалось канониру, – "трусливая имперская свинья. Они все такие. Сейчас сгоню с этих напыщенных пингвинов их спесь".

Палец скользнул в отверстие спуска торпедного аппарата, зашипел сжатый воздух, выталкивая смазанные тела торпед за борт. Три шумных шлепка раздалось по правому борту, загудели винты, и три белые полоски бурунов устремились к цели.

– Все торпеды вышли, курс на крейсер, – крикнул Рыжая Борода.

– Дети собаки, к пушкам, быстро! – заорал Рекон, – Открываем огонь после попадания торпед – и чтобы стреляли из всего, что есть на корабле, если хотите увидеть завтрашний рассвет!

* * *

– Капитан, торпедная атака со стороны яхты, три торпеды. Время подхода полторы минуты, – прокричал дежурный акустик на мостике Единорога.

– Скорострельные пулеметы левого борта к бою, торпеды уничтожить, – сухо приказал капитан Лафок, поправляя белую перчатку. – Главный калибр к бою товсь, шрапнелью, цель яхта.

Три круглые башенки на борту крейсера, повинуясь приказу, развернули стволы скорострельных пулеметов и, изрыгая огненный вихрь, вычертили на поверхности океана три пенных дорожки, медленно расходящиеся от крейсера. Одна из дорожек вздыбилась горой от могучего подводного удара, и океан выбросил из себя на поверхность чужеродные остатки сдетонирововашей торпеды. Масляное пятно смешалось с белой пеной взрыва, окрасив поверхность буро-коричневым тоном. Вторая торпеда, поврежденная огнем, сделала неровный круг и змейкой, оставляя за собой жирный след моторного масла, стала уходить противоположным от крейсера курсом.

– Две торпеды уничтожены капитан, – обращаясь к капитану, отрапортовал акустик.

– Что с третьей торпедой?! – прокричал, сквозь шум боевой вахты Лафок.

– Третья продолжает движение на крейсер, дистанция полтора кабельтова, время подхода тринадцать секунд, – отчеканил мичман.

– Огонь всех пулеметов по торпеде, быстро! Машине полный назад, передайте механикам в машинное о возможности торпедирования судна! – срывающимся голосом выкрикнул капитан. Бинокль мне, быстро!

Он побежал к узким окошкам рубки выходящим на левый борт.

– Восемь, семь, шесть, пять…, – отсчитывал дежурный расстояние до взрыва.