Имелись и домино, и шахматы. В них тоже можно было просадить и сахарок года на два-три вперед, и барахло со своего плеча оставаясь сидящим на нарах, практически голым и босым. Но успокоения мятежным душам это не приносило. В прагматичных играх не было того, что давали карты. Основным здесь было то, что называют — фартом или удачей.
А карты? Карты любят тех, кому в жизни везет, а не тех, на ком везут. В шахматах фарта просто быть не может. В игре на шестидесяти четырех клетках ты или умный с возможно аналитическим мышлением или, прости, братан, но тебе этого не дано, а мозги у тебя предназначены совсем для другого. Вон там режутся в подкидного дурачка, тебе туда.
На предложение Рысака, сыграть партийку другую на плевый интерес, Данила мог и отказаться. К этому пару минут назад появились веские основания. Но на этот раз, уже его подвела самоуверенность и некая оторванность от активной общественной картежной жизни.
Всегда мы чего-то не просчитываем до конца полагаясь на извечное русское авось. После сами удивляемся чего это сто миллионов человек мимо этого места прошли, а именно мне, именно этот кирпич на голову и обрушился… вместе со стеной… и всем домом в придачу…
После такого сокрушительного, если можно так выразиться музыкального поражения Рысака, Даниле казалось, что судьба и в картах его не оставит.
Впрочем, добить, растоптать вновь коронованного выскочку, основательно и навсегда размазать его о дно параши, совсем не мешало бы. Поэтому, Белокаменный с легкостью сел за игру.
Решили вначале для разогрева эмоций сыграть по маленькой ставке в очко. Ради игры очистили и тщательно протерли стол. Жратву с водярой, составили на придвинутые табуретки, но так, чтобы она всегда была под рукой и желающий мог опрокинуть стопаря и забросить в рот бациллу, т. е. закусить.
Пару раз метнули и оба раза у Данилы перебор. В выигрыше его соперник. Хотя так и не должно было получаться, сдавал сам Данила.
Еще пару раз сдали. Уже Рысак пасанул. Опять пересдали. На этот раз что-то по мелочам проиграл Рысак. Со стороны было отчетливо видно, как он заманивает соперника, разжигает его интерес.
— Ох, не мой сегодня день. Чует сердце вора, зря сел за игру. Поддался дьявольскому искушению, — в очередной раз схватился Колюня за голову, проиграв мелочевку, какие-то двести триста долларов. — Ну, если в карты не везет ждать везения мне в любви.
— Да, может быть наша Светка, тебя окончательно полюбит (Светка — местная достопримечательность гомосексуалист по жизненным устремлениям, что-то сродни начальника в лагерном "курятнике"), — попытался подначить Рысака повеселевший Данила.
Пока он еще не понял, что сам сует голову в умело расставляемый капкан. Но зато, с явной помощью своего соперника, уже успел отыграть большую часть проигранных в самом начале игры денег.
В игре, когда ты проигрываешь, хотя только недавно, какую-то минуту назад выигрывал, всегда кажется, что удача отвернулась от тебе только на мгновение. Может быть, этой капризной даме, называемой Фортуной, захотелось почесать себе в самый неподходящий для тебя момент, спину или перемотать портянки на вспотевших от напряжения ногах. Она от меня отвлеклась только на мгновение, — думает проигравший, — сейчас вернется и все будет в порядке. Все пойдет, как и прежде под боевые песни викингов и шум развевающихся наполеоновских штандартов.
Если попытаться встать на чужое место и думать вместо Данилы то, примерно таким и был порядок его мыслей. Он начал проигрывать по крупному, сразу же после того, как по предложению Рысака ставки в игре были многократно увеличены.
— Давай, что ли заканчивать играть на щелбаны. Мы же не малолетки, люди вроде серьезные, — невинно глядя на Данилу, как-то уж совсем по-свойски предложил ему Рысак.
Данила, даже если и ожидал подвоха, но, начав выигрывать чувство обычного, неоднократно выручавшего его самосохранения утратил напрочь. Да и просящий голос, желающего одним махом отыграться соперника привел его в достаточно благодушное настроение.
— Одним махом, смотрю, решил покончить со мной. Но, это ты зря. Ладно, я сегодня добрый. Но тогда ставку увеличиваем сразу в десять раз, — он не только согласился с предложением, но сам с непонятной для столпившихся болельщиков легкостью предложил увеличить ставки.
После чего Рысак вздохнул с облегчением и как бы обреченно кивнул головой, мол, добивай меня, гноби со всей силы, раз уж фарт на твоей стороне.
Принесли очередную новую колоду. Смены колод почему-то требовал Рысак, приговаривая, что так всем спокойней будет. Данила против этого не возражал.
Старую колоду приводили в полную негодность, либо пробивали гвоздем, либо просто рвали. Но это только при игре по-крупному. Хотя, для чего портить фабричным способом изготовленные карты, тем более с определенными затруднениями доставленными на зону — непонятно.
ebooksa