– Да, это цветы. Мы их вчера уже видели, и позавчера тоже.
Взгляд ее синих глаз вернулся к цветам; очередное дуновение ветерка всколыхнуло выбившиеся из-под капюшона золотистые пряди волос.
– Но… так странно…
– Что странно?
Впервые девочка посмотрела на него. Ее голова была вопросительно склонена вбок.
– Как они живут без вазы?
При этом вопросе Клаус не стал хмурить брови – он просто отвел взгляд от ее лица.
– Эй! Сказано же было, чтобы ты не пачкалась! У нас же нет воды!
Вытянув руки девочки из рукавов, он убедился, что они все в земле… даже под ногтями земля. Маленькие ручки, всегда такие очаровательные, выглядели ужасно. Клаус попытался вытереть их своим поясом вместо полотенца, потом отставил подальше и строго посмотрел.
– Меня учили, что грязь существует только в нашем сердце. Не лги.
Клаусу хотелось огрызнуться, но он не осмелился.
– Ты права. Моя вина.
Девочка улыбнулась одними глазами и кивнула, явно удовлетворенная его ответом.
В общем, свое обещание они не выполнили и не прошли четыре холма. Но в итоге Клаусу пришлось есть свой обед, выслушивая нотации Ариетты, которая отчитывала его за то, что он не сдержал слова, – уж непонятно почему. К обеденному времени они оба сильно проголодались, потому что Ариетта категорически не соглашалась есть завтрак.
По правде сказать, в пеньковой суме, которую Клаус нес за спиной, было не так уж много еды. Несколько больших – больше, чем лицо человека – твердых лепешек из овса, каким кормят лошадей, немного жареных бобов, соль и где-то с чашку воды в мехе.
Все это им дали в поместье, из которого их выгнали. Клаус знал, что им с Ариеттой придется туго, если они все как следует не спланируют. В каждую трапезу он съедал лишь немного, после чего решительно затягивал горловину сумы. К счастью, Ариетта тоже ела мало. Сегодня она съела, может, десяток бобов и восьмушку лепешки.
Перед и после каждой трапезы она молилась, вознося благодарность Единому богу. Вообще-то еду ей давал Клаус – она-то ничего с собой не взяла, когда они вместе вышли. Клаусу казалось, что Ариетта должна благодарить его, а не Единого бога, но девочка отвечала просто: «Вся еда изначально от Господа».
Это, конечно, был хитрый ответ; Клаус не мог придумать, что возразить. Оставалось лишь молча смириться. Несмотря на то, что Ариетта постоянно убеждала его делать все так, как она считает нужным, если бы Клауса спросили, умна ли она, он не нашел бы что ответить. И вдобавок ко всему – невероятно, но она не знала практически ничего.
– Ой…
Девочка задрала голову и уставилась на пролетающую в небе коричневую птицу. Сам Клаус думал, вкусно ли было бы, если бы он эту птицу поймал, ощипал и зажарил… но тут он вспомнил, что сказала Ариетта, когда увидела птицу в первый раз. Этого воспоминания ему хватило, чтобы начисто забыть про горечь хлеба. Тогда Ариетта была в полном изумлении и громко закричала – всего лишь увидев летящую птицу. Сперва он просто не мог в это поверить, но затем в него уткнулся ее вопрошающий взор.
ebooksa