– Спокойной ночи.
Он чувствовал, что ищет оправдания, но так ему действительно было легче заснуть.
Посреди ночи он внезапно проснулся и глянул на небо. Обгрызенная луна уже прошла над головой – значит, полночь миновала. Было так холодно… Клаус вновь прижался к Ариетте, стараясь отогнать смущение. Сперва он чувствовал себя ужасно, но вскоре нашел удобную позу и с выдохом прогнал из себя все заботы. Стояла такая тишина, что он слышал лишь сопение девочки.
Никогда он так не наслаждался ночью, когда спал в углу конюшни. Там крысы бегали по земле и грызли просыпанный корм; время от времени они залезали к нему в одежду. Во мгле горели глаза – то были совы и змеи, охотящиеся на крыс; и это были еще не все ночные гости… иногда забредали лисы в поисках кур, иногда волки в поисках овец. Всякий раз, когда подступала опасность, лошади начинали биться в стойлах, куры вопили, а крысы носились еще более беспорядочно, чем обычно.
А ночи с Ариеттой были такими тихими, что он мог слышать биение собственного сердца. И никто не подымал его по утрам и не загружал тяжелой работой, длящейся вечность. Никогда в жизни он не отходил ко сну так радостно, как сейчас.
Он был удивлен, когда его вышвырнули из поместья, но не понимал, почему остальные в таком страхе. Когда нет работы – это такое счастье. Да, у них было мало еды, но Клаус верил, что они доберутся до моря раньше, чем она кончится. А в море много рыбы, он сможет ее ловить. Если только это вообще возможно, он хотел бы жить у моря.
Ему вдруг подумалось, а видела ли вообще Ариетта рыбу? Он решил, что не видела. Ему придется сказать ей, что «рыбы в воде не тонут». При этой мысли он хихикнул. Какая тихая ночь… нет, надо постараться заснуть. Он с успехом вычистил свои спутанные мысли из головы – как вдруг поверх сопения Ариетты услышал еще негромкие звуки.
Пум, пум, пум.
Быть может, это сердце Ариетты? Его посетила мысль, что это странно – слышать сердцебиение сквозь мягкие холмики ее грудей; но тут он заметил нечто еще более странное: он слышал не свободным ухом, а тем, которое было прижато к земле.
Пум, пум, пум.
Звук продолжался.
– Что это? – пробормотал он, затем осторожно отодвинулся от Ариетты и изогнулся всем телом, сжав крепче клюку, чтобы на нее опереться.
– Вол-…
Он почти выкрикнул «волки!», но, проглотив эти слова, огляделся.
Пум, пум.
Звук бился о его барабанные перепонки, но это был уже стук его собственного сердца. Мальчик попытался успокоиться, но, наоборот, задышал часто и тяжело. Сглотнув, он продолжал вертеть головой во все стороны. В небе висела луна, так что видно было довольно далеко, но никаких волков разглядеть не удавалось.
– Ариетта… Ариетта!!!
Его ладони были в поту, словно крали влагу у пересохшего горла. Продолжая озираться, он потряс девочку за плечо. Волков по-прежнему видно не было. Но они, похоже, его заметили; в воздухе разлилось напряжение.
Жизнь в конюшне заставила Клауса осознать, нравилось ему это или нет, что волки – существа особенные. Их золотые глаза были единственным, что светилось во мраке ночи. Их шаги было слышно, но их самих не видно, пока ни о чем не подозревающая добыча не окажется у них в пасти.
Ариетта наконец проснулась, но, похоже, не до конца; она выглядела так беспомощно, что Клаусу захотелось ее поддразнить. Может, лучше было бы ее не будить; может, тогда волки не обратили бы на нее внимания. Притянув клюку к себе, мальчик склонился к земле и прислушался.
ebooksa