– Верно. Говорят, от подагры он помогает сильнее даже, чем птичьи сердца. Представляешь себе, сколько аристократов жаждут его заполучить?
– …Ибо подагра дается в наказание за злейший из смертных грехов – чревоугодие.
Лоуренс чувствовал себя удивительно расслабленно; последнюю фразу он отчасти предназначил Хоро. Он по-прежнему опасался Кимана в том плане, что его словам ни в коем случае нельзя доверять, но никакого избыточного страха он больше не испытывал.
– Торговцы от тех аристократов уже послали быстрых гонцов, чтобы сообщить обо всем своим хозяевам. Однако мы уже можем составить список аристократов, которые желают заполучить нарвала больше всех.
– Звучит так, как будто ты готовишься к сражению?
Глаза Кимана сузились, и он улыбнулся.
– Конечно.
Повозка вывернула из проулка на широкую улицу, идущую вдоль реки. Даже в столь ранний час можно было разглядеть людей, пытающихся пересечь реку. А может, запрет уже сняли – с улицы открывался отличный обзор, и на реке было видно множество лодок с людьми.
– Итак. Насколько подробно ты и госпожа Ив обсуждали события?
Киман уже принялся ловить Лоуренса на крючок. Лоуренс, применив все свои лицедейские способности, улыбнулся.
– Хмм? Госпожа Ив?
От внимания Лоуренса не укрылась слегка запульсировавшая жилка на виске Кимана.
– Прошу прощения, я ошибся, – произнес Киман и принялся молча разглядывать реку. С учетом того, где остановился Лоуренс, было совершенно очевидно, что с Ив он встречался. Киман уже забрасывал удочки в попытках выведать правду и узнать, как можно схватить поводья Лоуренса. Он понял, что недооценил Лоуренса, и лишь поэтому сейчас молчал.
Можно держать пари – сейчас он обдумывает, как ему менять стратегию, раз Лоуренс не дает собой управлять. Лоуренс, хоть и не рассчитывал победить Кимана, все-таки воспользовался возможностью заговорить.
– Кстати об Ив. Припоминаю, я и вправду перекинулся с ней несколькими словами возле Золотого потока.
– …О?
Киман чуть повернул голову в его сторону. У него были холодные глаза торговца, которого интересует лишь собственное преуспеяние и совершенно не волнуют заботы других.
– Она сказала, что ничего нет скучнее, чем продавать то, что нельзя купить за деньги.
Киман ухмыльнулся.
– Да, да.