— Степан, — иронически покосившись на него, отозвался я.
— А тебя, сердешный, за что ироды замели-то? — участливо прошепелявил новый знакомый.
— За мокруху, — небрежно бросил я в ответ, и оборванцы у параши тревожно зашевелились.
— Почетно, — одобрил причину задержания собеседник, — И кого ж ты, — он выразительно чиркнул пальцем по горлу, — коль не секрет, на тот свет спровадил?
С деланным изумлением выкатив на рыжего глаза, на всякий случай я бурно возмутился:
— По подозрению меня закрыли, дурья твоя башка. Понимаешь, по подозрению. У вас тут, сдается вообще так принято, как только новый человек появляется, на него всех собак вешать.
Андрюха задумчиво поскреб в спутанной нечистой бороде и, таращась в низко нависающий потолок, изрек:
— Понятственно. Так тут, почитай, кажну седмицу режут. Маньяк, бают, завелся, или как его там? Сыскари озверели совсем, всех подряд метут. Меня-то тоже, как первого мертвяка нашли, неделю мариновали. А как следующего мочканули, так зараз и ослобонили. Оттого как нет моей в том вины. Под тремя замками сидел, никак не мог зарезать. Так что не боись, днесь непременно другому бедолаге кишки выпустят, тут-то и придет твой черед.
Вдохновленный столь радужной перспективой, я осторожно поинтересовался:
— И часто у вас в округе народец потрошат?
— Никак оглох? Говорю ж, раз в седмицу, всенепременно, — Андрюха повозился, устраиваясь удобнее, после пожаловался: — Глотку сушит, мочи нет. Тута завсегда жбан с водой имелся. Почто убрали, аспиды? Простой воды уже жалко?… А что, жрать-то, еще не давали?
— А здесь еще и кормят? — саркастически приподнял я брови.
— А то, как же. Раз в день непременно. В трактире-то состоятельные господа, типа тебя, трапезничают. Опосля них, доложу я тебе, уйма отменной хавки остается. Вот мудреный трактирщик и наладился ее для кормежки арестантов полицейскому ведомству по дешевке сбывать…
Обрывая разговор, в замке загрохотал ключ. С душераздирающим скрипом отворилась мощная, с обеих сторон обитая железом, дверь и щурясь со свету, забавно морща нос от разлитого по камере смрада, за порог шагнул один из полицейских, задерживавших меня на постоялом дворе.
Андрюха оживился, шустро соскочил с нар, переломился в поклоне и неожиданно тонко для своей туши, проблеял:
— Здравы будьте, Никодим Ананьевич!
Не обратив на Стахова ни малейшего внимания, словно перед ним было пустое место, вошедший наставил на меня палец и брезгливо процедил:
— Ты! На выход!
Глава 2
Директор Департамента сыскной полиции Тагир Равшатович Бибаев находился в крайне скверном расположении духа. Он только что грубо сорвался на заместителя, но облегчения это не принесло. Полковник Подосинский с налившимся кровью лицом, как ошпаренный выскочил из кабинета, однако хлопнуть дверью не посмел.
ebooksa