Поднебесный гром

— Как это? — воскликнул Струев. — Почему?

— Это вы мне должны сказать почему. Кашель сильный? — спросила Тамара Ивановна.

— Какой кашель? Что вы мне голову морочите?

— Не кричите, — спокойно ответила Тамара Ивановна, — я только исполняю свои обязанности. А кричать вы можете, если захотите, на свою жену. И то когда женитесь, — с усмешкой добавила она.

— Но почему вы меня не допускаете к полетам? — не унимался Струев.

— А потому, что вы больны. Вон как носом шмыгаете. Вчера вечером температура была?

Струев молчал.

— А в молчанку играть не надо, — мягко заметила Тамара Ивановна, — порядочный летчик всегда признается, что он нездоров.

— Да порядочный летчик… — начал было Струев, но, увидев входившего в кабинет Аргунова, замолчал.

— Так была температура или нет? — допытывалась Тамара Ивановна.

Струев продолжал молчать.

— В таком случае, — жестко сказала Тамара Ивановна, — вам нужен не доктор, а ветеринар!

— Почему ветеринар? — оскорбился Струев.

— Тот привык иметь дело с бессловесными животными, а я, простите, врач.

Она быстро написала что-то на бумажке и протянула ее Струеву. Это была справка об освобождении от полетов.

Резко отодвинув стул, Струев поднялся:

— Хорошо, я докажу, что я здоров. А вы просто придираетесь ко мне, вот и все! — Он взял справку и разорвал ее на мелкие кусочки.

Что делать на аэродроме, когда тебя отстранили от полетов? Кругом суетятся, бегают, все заняты делом, и только ты один ходишь как неприкаянный. Нет, лучше уж посидеть дома, почитать книгу, да и лечиться надо. Как ни крути, а он действительно простужен, только не хотел в этом признаваться. Думал, обойдется и так.

Не обошлось.

Дома, как всегда, идеальный порядок. Мягкий, пушистый ковер скрадывает шаги, с полок призывно смотрят нарядные корешки книг. Рядом с ними маленькие модели самолетов.