— Сорок. Или тридцать девять. Точно не знаю, не спрашивала.
— А ты хоть имя-то его знаешь?
— Андрей.
— Да ты серьезно? — вскричала Надежда Павловна, поняв, что дочь не шутит. — Сколько вы хоть встречались с ним? День? Два?
«Мама, мама… Знала бы ты, что у меня скоро будет от него ребенок, — улыбалась в полумраке Лариса, — ты бы не так всполошилась! Но ничего я тебе сейчас больше не скажу, на первый раз с тебя и этого довольно, а то ты спать не будешь…»
Но Надежда Павловна не унималась:
— А Вадим такой хороший: скромный, вежливый… И в тебе души не чает…
— Мам, ты опять за свое? Да нисколечко он не нравится мне, твой Вадим! Будь он хоть распрекрасный!
Надежда Павловна обиженно поджала губы:
— Ну а кто он… этот твой?
— Мужчина…
— Ах, ты еще издеваешься надо мной? Телефон у него есть?
— Все у него есть! — засмеялась Лариса. — И телефон, и квартира, и дочь, и я!
— Эх, девчонка, — вздохнула Надежда Павловна, — сейчас смешки, зато потом наплачешься… Ну, не нравится тебе Вадим, у меня другой жених есть на примете. Нашей парикмахерши сын: не пьет, не курит…
— Мама, как ты можешь? — Лариса с укором посмотрела на мать. — Замужество по протекции… Да в каком веке ты живешь?
— Век тут ни при чем! — обиделась Надежда Павловна. — Или ты считаешь меня такой древней, что я и понять ничего не могу? Я понимаю…
— Ничего ты не понимаешь… И не мешай, пожалуйста, мне! Я сама знаю, что делаю! — Лариса нервно заходила по комнате.
— Глупая ты, вот что я тебе скажу, — продолжала Надежда Павловна. — Тебе девятнадцать всего, и в людях ты еще не разбираешься. А я, слава богу, уже пожила. Кто хоть он по профессии?
— Летчик.
— Летчик? Да ты соображаешь, что делаешь?