Храм

— Идем к тебе, выпьем, — в руке у него обнаружился сверток грубой ткани, Орех тряхнул его, и внутри что‑то призывно булькнуло.

Свист неуверенно согласился.

Оказавшись в комнате охотника, Орех присел на сундук, гостеприимным жестом указав Свисту на его же кровать, после чего развернул ткань. На свет появилась крутобокая бутылка, некогда имевшая цветастую наклейку, но от нее остался лишь едва заметный обрывок бумаги.

— Что это? – Свист принял бутылку из рук товарища.

— Это что‑то! — ухмыльнулся Орех.

Свист пригубил. Сладковатая жидкость обожгла горло, но потом ухнула в желудок, растекаясь там приятным теплом.

— Где взял? – Свист вытер разом выступившие слезы.

— Считай это первым военным трофеем. Абсолютно нормально, когда тот, кто рискует своей жизнью, берет больше, нежели другие – нам положено.

Помолчали, время от времени передавая бутылку друг другу. Свиста мучил вопрос, наконец, можно было его задать.

— Орех, ты же… ты же как‑то должен был знать, что они поднимаются, дикари на заставе.

— Когда дождь идет, сложно человека учуять. Да и, по правде говоря, я думал, что они еще далеко внизу. Сам и поплатился, — он потер раненное плечо.

— Но как? Как ты чувствуешь? Медведь тот, который камнем прикидывается, дикари, дозорные в кустах.

— Придет время, все тебе расскажу… и научу.

Свист откинулся на кровать. В голове начинало шуметь, глаза понемногу слипались.

— Орех, я уже спрашивал, но почему ты отрицаешь саму возможность существования Светоносца?

Орех приложился к бутылке, задрал голову кверху, старясь вытряхнуть в рот последние капли.

— Потому что мы живем в слишком… неправильном мире.

Свист воздержался от замечаний, предлагая говорить товарищу.

— Этот мир полон нелогичностей и противоречий, словно плохо продуманный рассказ у костра. В норах горят очаги, мы же пользуемся дровами и маслом. Дом защищает нас от всех тех тварей, что выходят ночью в лес, но сторожа все равно должны сидеть каждую ночь у входа в наше жилище. Мы добываем мерцала, а на смен нам иногда приходят старые, уже кем‑то использованные вещи. И вот так много всего прочего, что и не упомнишь. Так скажи – как божество, великое в своей мудрости и силе, может допускать такие огрехи? Или оно творило наш мир впопыхах, между делом?

Он, разгоряченный напитком, ударил кулаком по колену.