Рык Посейдона

— Я служил в спецподразделении по борьбе с терроризмом… Помнишь, когда арабы расстреляли израильтян у меня в Мюнхене, на олимпиаде?

— Не только помню, но и хорошо знаю эту историю.

— Я тогда был совсем маленьким, а когда подрос, мне родители рассказали об этом… Они когда узнали, что я остаюсь в армии, были против. Им в детстве хватило той войны… Ты, как я понял, бывал в этих местах?

— Конкретно здесь — нет, но страну проехал вдоль и поперёк. Когда наши войска были здесь, то я выполнял некоторые деликатные поручения.

— Это секрет?

— Теперь уже нет… Я был и разведчиком и контрразведчиком в одном лице… Мы уже тогда пробовали начинать борьбу с наркотиками. С терроризмом такого масштаба мы тогда ещё не сталкивались… Но потом в нашей стране что-то пошло не так.

— Скажи — как вы, такая огромная страна и не можете справиться с терроризмом у себя на Кавказе? Любая, уважающая себя страна давно покончила бы с этим… Где ваше знаменитое и страшное КГБ?… Я правильно назвал?

— Правильно… А насчёт терроризма…. я и сам бы хотел в этом разобраться. Там не всё так просто… Когда нибудь я расскажу тебе об этом… Ну, а КГБ уже давно нет. То, что вам о нём рассказывали, половина болтовня, а может и больше. Ты сам это прекрасно понимаешь… Мы тогда жили в разных мирах… Теперь многое изменилось. Тогда я даже представить себе не мог, что буду вот так, вместе с тобой, охотиться за ними по всему миру, — Талгат улыбнулся и посмотрел на Ганса.

— Да, тут ты прав… Но ты должен согласиться, что вы сами долгое время помогали им… и в Африке, и на Востоке? Разве не так?

— Так то, так….согласен, но только теперь это разговор для историков и аналитиков, а не для нас с тобой… Если не мы, то помогали бы вы, но результат был бы один и тот же. Извини за банальность, но пока миром правят деньги, мы от этого не уйдём. Просто вместо государственного терроризма, стал клановый. Кое-кто стал понимать, что в большой драке можно потерять и собственную голову… А так, всё элементарно…. как в сказке: одному дал пряник, другому — кнут, а третьему, ничего… и смотри, как они будут драться меж собой… Вот такая брат политграмота… Мы с тобой люди военные. Я не думаю, что твоё начальство не понимало, что, посылая нас сюда, оно, прежде всего, защищает себя. Мы ведь с тобой прекрасно понимаем, где могут появиться эти ребята…. не в Эфиопии и не во Вьетнаме… Ты же не думаешь, что они всерьёз собираются где-то воевать этими штуками?… А вот для шантажа, это то, что надо… И второе… — кого можно шантажировать? Миллионера…. одиночку?… Навряд ли! Его можно просто пристрелить в случае несговорчивости, а вот с властями можно поторговаться и притом на банк поставить человеческие жизни.

— Талгат! Ты случайно не аналитиком работаешь в какой-нибудь информационной корпорации? — Ганс посмотрел на Талгата и подполз к нему поближе.

— Нет. Я простой российский пенсионер… Просто, всё это мы проходили у нас в стране. Поэтому мой вам совет, изучайте наш опыт…. а, если что-то и случится, то случится только у вас, где-то в Европе… Мы свою чашу испили до конца, — он посмотрел на часы. — Скоро Джей должен подняться наверх. Надо будет постоянно следить за точкой.

Тем временем Джей вот уже почти полчаса лежал неподвижно за обломком скалы, лишь изредка приподнимая голову и оглядываясь по сторонам. Случилось то, чего он больше всего боялся. Была разбита оптика на винтовке.

Талгат не зря предупреждал его о коварстве песчаных языков, спускавшихся с вершин по небольшим распадкам между скал. Гонимый с гор весенним таянием снегов, песок сгонялся в распадки и образовывал там длинные, извилистые языки. Летом песок высыхал и по образовавшейся корочке, можно было скользить как по трамплину с всё нарастающей скоростью. Первые два были небольшими и он довольно легко переполз через них. Когда до поста оставалось метров сто и идти нужно было особенно осторожно, Джей подошёл к третьему. Язык бы шириной метров шесть-семь. Перепрыгнуть его было невозможно. Он встал в полный рост и посмотрел вверх. Там язык сужался, но подниматься по каменистому откосу было рискованно. Любой, случайно задетый камень мог вызвать камнепад и его сразу же обнаружили бы.

Минут пять он сидел перед этой песчаной преградой и не мог ничего придумать. Проведя ладонью по насту, собрал небольшой холмик и слегка подтолкнул его вниз. Холмик тут же образовал небольшую волну, которая стала стремительно расширяться и захватывать всё новые и новые участки. Она с шелестом устремилась вниз всё увеличиваясь в размерах. На её пути торчал обломок скалы. С силой ударившись об него, волна разделилась надвое и понеслась вниз. Джей непроизвольно отпрянул назад. Это и спасло его. Высунувшийся на шум из укрытия охранник, оглядел окрестности в бинокль и, не заметив ничего подозрительного, скрылся. Видимо, такие обвалы случались часто и на них уже не обращали внимания.

Джей осторожно перевернулся на живот, боясь зацепить любой камешек и посмотрел вниз. Там были видны лишь стволы «спарки». Он приподнялся чуть выше и увидел, что ниже песок был другого цвета. Он был не такой сухой и по нему можно было попробовать переползти. Он решил не рисковать. Прямо перед ним, метрах в двух, обнажился осколок камня. «Если дотянусь, то, держась за него, можно будет переползти», — решил он и, распластав руки, медленно пополз вперёд. Он протянул руки вперёд, стараясь зацепиться за выступ, но вдруг почувствовал, как затронутый им песок стал потихоньку уплывать из под него. Песок стал обволакивать растопыренные пальцы и струйками заскользил вниз. Джей понял, что попал в ловушку. Это напомнило ему болото, где, чем быстрее барахтаешься, тем быстрее трясина засасывает тебя. Стопы ног ещё лежали на тропе и он стал пытаться носком ботинка зацепиться хоть за что-нибудь. Но чем сильнее опирался на руки, тем глубже они проваливались в песок. Джей повернул голову назад и посмотрел на тропу. У правого носка ботинка торчал камень и он стал пробовать зацепиться за него. Наконец это удалось и, медленно перебирая руками, стал подтягивать туловище к краю языка. И когда оставалось уже совсем немного, ботинок сорвался с зацепа и Джей всем своим весом опёрся на руки. Потревоженная им масса сначала стремительной волной побежала вверх, отрываясь от массива, а затем, захватив большую площадь, стала медленно ползти вниз, ускоряясь на глазах. Джей мгновенно понял, что удержаться уже не сможет и, сгруппировавшись, рывком перекинулся на спину. Оптический прицел больно стукнул его по позвоночнику. Пласт песка под ним скользил всё быстрее и было видно, как он волной накрывает лежащие внизу камни. Между ними был просвет около двух метров. В него и стал втягиваться песчаный поток.

Впереди Джея уже образовалась волна около полуметра высотой и она уже неслась вниз со скоростью курьерского поезда. Где-то в глубине подсознания он понял, что если ничего не предпринять, то это конец. Его просто разобьёт о камни и засыплет многометровым слоем песка. «Хороша могилка! — молнией пронеслось у него в голове. — Однако, это нас не устраивает… Главное не потерять равновесие и не дать себя закрутить». Он кое-как стащил винтовку с плеча и стал пытаться воткнуть её стволом вниз. Но это лишь развернуло его и теперь несло головой вперёд. Он несколько раз безуспешно пытался перевернуться на живот и когда это, наконец, ему удалось, то увидел, что до горловины осталось всего несколько метров и он не попадает в неё. Надвигающийся выступ скалы как острым ножом рассекал эту массу песка надвое, направляя одну половину в горловину, а вторая, плавно обтекая его, растекалась по склону, захватывая на своём пути большие и маленькие камни. На принятие решения оставалось несколько мгновений. «Если попадаю в наружный поток, то меня выносит на открытое место и я буду как на ладони. Один выстрел и провал всех и вся. Надо задержаться в горловине…. а если засыплет песком, то вряд ли мне выбраться», — и последним усилием, как пловец перед финишной тумбой, он выбросил руки вперёд.

В следующий момент он почувствовал, как вся эта огромная масса песка придавливает его животом к выступу и стягивает наружу. Острая боль пронзила его сознание. Он понял, что сломано ребро и может быть не одно. Превозмогая боль, стал отжиматься от скалы и тут же песчаная масса вывернула из рук винтовку и унесла в пролёт между скал. Песок, столкнувшись с преградой в виде его тела, стал быстро засыпать его. Ослабевшие от боли руки скользили по выступу, который как нож под напором песка стал соскабливать с Джея одежду. Он почувствовал, как лопнула первая застёжка бронежилета. Камни, летевшие вместе с песком, обдирали обнажившуюся кожу до крови. Песок стал забивать уши, нос.

Его уже почти накрыло с головой и он стал задыхаться от попавшего в рот песка, как вдруг всё стихло. С силой мотнув головой Джей сбросил песок и открыл глаза. Лавина остановилась и лишь кое-где срывались узкие полоски ещё не схлынувшего песка и змейкой ползли вниз. Он попробовал подтянуться на руках. Резкая боль едва не заставила вскрикнуть. Чтобы дать рукам отдохнуть, стал носком ботинка нащупывать опору. Почувствовав под ногами твёрдый наст, слегка ослабил руки. Опора под ногами не шевелилась.

Песок был везде: в волосах, в ушах, во рту. Он ещё раз с силой мотнул головой. Чтобы достать фляжку с водой надо было перевернуться. Нащупав второй ногой упор, он упёрся руками и приподнял туловище. Песок сполз под него и он с облегчением опустился в образовавшееся ложе. Попробовал перевернуться, но боль остановила. Медленно сполз вниз, встал на колени и осторожно лёг на бок. Взглянув вниз, он увидел каменную стенку, ограждающую пост. Около неё стоял охранник и осматривал склон, откуда только что сошёл вал песка. Тот медленно поворачивался в его сторону. Джей лежал на языке как на блюдце. До поста было метров пятьдесят. Он как ящерица стал раздвигать песок и вытянувшись на животе, уткнулся лицом вниз.