Рык Посейдона

— Добрый день, господа! Думаю, что все пришли, и мы можем начинать… — голос чуть дрогнул и, прокашлявшись, продолжил. — Я только что вернулся от премьер — министра, где докладывал о происшествии с нашей яхтой в Северном море. Вероятно, все из вас уже в курсе этой трагедии и удивитесь, почему этот, в общем то рядовой случай, находится на контроле у главы правительства… Всё, что вам сейчас сообщат, будет для некоторых из вас новостью. Поэтому прошу всех отнестись к этому с пониманием… Во-первых, всё, что мы будем обсуждать здесь и сейчас по этому вопросу, а также в будущем, не должно ни под каким предлогом и ни в какой мере покидать стены этого кабинета. Во-вторых, постарайтесь в будущем, в ходе разработки каких-либо операций по данной тематике, максимально ограничить круг лиц, пользователей этой информацией… Я думаю вы понимаете о чём я говорю… А сейчас перейдём к главному. Прошу! — и он показал на одного из сидящих за столом.

Это был Джей Маклейн.

— Господа! К сожалению, у нас было не так много времени на сбор информации по этому делу и поэтому, я, вероятно, не смогу пока ответить на все ваши вопросы, но попробую… Прошу иметь это ввиду. Теперь по сути… Два дня назад, а точнее восемнадцатого июля, нашей береговой охраной было получено сообщение от капитана русского лесовоза, что ими в таком-то квадрате обнаружена английская яхта с тремя пассажирами на борту. К сожалению, двое из них были мертвы, а третий в очень тяжёлом состоянии. Было также сообщено, что на борту были обнаружены контейнера с отравляющими веществами. Эти контейнера были изготовлены в Германии, в 1944 году. На яхте также были обнаружены гидрокостюмы и акваланги для глубоководного погружения. Туда был послан вертолёт и катер береговой охраны. К расследованию этого ЧП был подключён ваш покорный слуга. Вместе с нами на яхте были сотрудники «Скотланд-Ярда» и врач… При детальном ознакомлении, во время буксировки яхты, мы пришли к выводу, что на яхте в какое-то время было более трёх человек — как минимум, пятеро… Это подтверждено и наблюдениями русских. Мы беседовали с ними в порту Дувра. Кроме этого, русские указали нам координаты, где они, предположительно, могли видеть яхту во время шторма. Поскольку яхта находилась в дрейфе, нам пришлось с помощью некоторых служб флота провести некоторые расчёты для выяснения более точных координат местонахождения яхты. Когда мы сопоставили некоторые факты этого расследования, нам стало ясно, что яхта оказалась там совершенно не случайно. Нами был сделан запрос в архив военно-морского флота по координатам мест затопления химического оружия Германии после войны. Но поскольку эти материалы являются пока ещё засекреченными, мы потеряли много времени на получение доступа к ним. Когда же мы получили разрешение и доступ, а затем сопоставили их с координатами местонахождения яхты во время шторма, то некоторые из них совпали с невероятной точностью. И самое главное, что это были места с наименьшими глубинами… Русские обнаружили яхту намного южнее, но уже самостоятельно, без команды она могло отдрейфовать именно в тот район, где и была обнаружена. Метеорологическая обстановка, в то время, вполне позволяла это сделать… Но всё это пока наши предположения. Мы не знаем какие именно вещества были захоронены в этом районе… Поэтому мы пока не можем объяснить, откуда на яхте эти контейнера. Думаю, что более точную информацию мы получим после допроса раненого. Он сейчас находится в госпитале… Версия пока остаётся одна — их подняли с места захоронения. Но вот зачем, кто и сколько — вопрос… Я постарался коротко доложить всё, что нам пока удалось установить. Думаю, что для первого раза, более чем достаточно. У меня всё!

Керр поднялся со своего места, подошёл к Маклейну и встал у него за спиной.

— Мы попробуем проанализировать всё это здесь и сейчас. Вопросы к господину Маклейну.

В кабинете наступила тишина.

— Насколько я знаю, — начал первым сидевший напротив начальник технического управления, — данные о захоронениях химического оружия, как нами, так и американцами, строго засекречены. Координаты своих затоплений рассекретили только русские. Этих данных нет даже в нашей базе…

— Я понял ваш вопрос, — перебил его Керр. — Я отвечу на него, — он развернулся и направился к своему месту. — Даже нам было совсем не просто сделать это. Мы вынуждены были обратиться к главе правительства и только тогда получили доступ к этим документам… Вы, вероятно, знаете, что срок секретности этих захоронений продлён нашим правительством ещё на двадцать лет… Те данные, что опубликовали русские о своих захоронениях, не совпадают с местом обнаружения яхты. Тем более, что они находятся в восточной части этого бассейна.

— Это ни о чём не говорит, шеф. — Вступил в разговор аналитик управления. — Там как раз более мелкие глубины… И притом, мы ведь не знаем сколько времени эта яхта занималась этим промыслом.

— Насчёт времени — вы правы, — сказал Керр садясь в кресло и не поднимая головы, продолжил, — мы не знаем — пока… Но о способе затопления русскими, мы знаем точно. Они топили россыпью. Поэтому, найти и выловить на дне единичный контейнер, даже теоретически невозможно… Обращаю внимание всех — не теряйте времени на всякого рода согласования, уточнения и прочее. Немедленно докладывайте мне… К сожалению, сложившаяся ситуация не оставляет нам на это времени. Если подтвердятся наши худшие опасения, то у нас его просто нет. Я имею чрезвычайные полномочия в этом расследовании. Постарайтесь не оставлять в стороне ни одну, даже самую незначительную деталь… И ещё раз прошу вас — постарайтесь обеспечить полную закрытость расследования. Я со своей стороны сделаю всё возможное, чтобы его полностью передали нам. Всем отделам и управлениям будет поставлена задача в рамках их компетенции. Постарайтесь подключить лучшие силы… Следующее координационное совещание проводим завтра в шестнадцать ноль-ноль… Думаю, что к этому времени мы получим и от Скотланд-Ярда какие-то новые сведения… На сегодня всё. Благодарю за участие.

Однако ещё долго в кулуарах совещания его участники обсуждали услышанное. После стольких лет засекреченности этого вопроса, вдруг перед всеми, ими, замаячил призрак прошедшей войны. Это пока не совсем укладывалось даже в их прямые обязанности.

Совещание на следующий день началось, как и было намечено, в шестнадцать ноль-ноль. Керр, как всегда, появился минута в минуту.

— Я приветствую вас, господа! — с лёгкой улыбкой на лице, он быстро прошёл к своему месту. — Думаю, что сегодняшний день будет у нас более плодотворным… Давайте без предисловия продолжим вчерашнее совещание. Надеюсь, что кое-какие наработки вами уже сделаны. Прошу вас! — Керр посмотрел на сидящего по правую руку руководителя аналитической службы.

— Пока удалось немного. Слишком мало времени…

— Давайте то, что есть! Другие дополнят.

— Мы подняли все материалы, которые у нас есть и которые связаны с отравляющими веществами. Сюда входят и материалы по авариям на химических производствах… Случаев хищения или попыток к этому, ни в армии, ни на заводах не было. Правда, на химических заводах такая информация тщательно скрывается. Поэтому, есть определённые трудности. Ситуация упрощается тем, что вещества такого класса мы сейчас не производим, а там, где производят для внутренних нужд, там обеспечена тщательная охрана… Мы запросили такую информацию у наших коллег из Германии, но ответа пока нет…

— И не будет! Такие вещи никто разглашать не хочет и не будет… Хорошо! Но имейте ввиду, что интересоваться нужно и документацией. Ведь её то легче всего и похитить, а произвести необходимые материалы сейчас не проблема!

— С вашего разрешения, я продолжу… Мы столкнулись с одним очень интересным случаем, который, по нашему мнению, может представлять определённый этап в нашем расследовании…

— Слушаем…

— Несколько лет назад, в одном из наших университетов, в лабораторных условиях, двумя студентами был синтезирован очень токсичный газ. Мы пока не получили все материалы, но кое-что удалось выяснить… В результате этих опытов, оба они, получили сильнейшие отравления…, но их спасли… Что-то у них там не сработало и произошла утечка. Но по записям видно, как подтвердили нам специалисты, что работа велась целенаправленно, и лишь случай помешал закончить её.