— Пардон, молодой человек, такие вопросы у нас не принято задавать.
— Простите, не знал.
Рязанов подтянул штаны, заправил выбившуюся рубаху.
Каргапольцев распрощался с ним и стал медленно подниматься по спиральной лестнице.
Вскоре он и Милославский заняли столик в огромном пивном баре «Бавария». Официант принес глиняные кружки пива, сосиски, отваренные со всевозможными специями. В центре зала стонал джаз, выплясывали полуголые девицы.
Курту Фишеру, которого Иннокентий предупредил по телефону, надо было подойти так, чтобы их встреча показалась действительно случайной.
Фишер издалека заметил Иннокентия и медленно зашагал между столиками... Вот он сделал вид, что узнал Иннокентия, прибавил шаг, распростер объятья.
— Простите, ви есть Иннокентий?
Каргапольцев сначала недоумевающе взглянул на него и вдруг радостно воскликнул:
— Дядюшка Курт! Живы? Вот здорово, вот встреча!
Они расцеловались, долго похлопывали друг друга по плечу, поглаживали по спине. Иннокентий представил своего друга Милославскому.
— Константин Витальевич, ведь мы с ним десять лет не виделись! Познакомьтесь. Эй, маэстро, двухлитровую и сосисок!
Официант мигом принес пиво.
— Ну, Кеша, рассказывай...
— Нет-нет, дядюшка Курт, вы первый.
— Хорошо, хорошо. А вы, господин Милославский, когда соскучитесь, остановите нас. — Сделал несколько глотков из кружки.
— Дядюшка Курт, вы, помнится, «каменный мешок» в Дахау охраняли?
— Именно!
— Это еще что за «каменный мешок»? — поинтересовался Милославский.
— «Каменный мешок» — это гостиница без единого окна. Стенки там в метр толщиной. Загоним туда своих «гостей», запрем железные двери. И все, никаких хлопот. Они там сами передохнут, как мухи: ни еды им нет, ни воздуха...