— Я благодарю вас за доверие, — голос Забродиной стал сухим и твердым. — И оправдаю его. Мой долг сделать все, чтобы люди в нашем районе были чисты перед партией и страной. А генералу, пожалуйста, передайте, что я против утверждения Комлева в должности начальника райотдела.
— Вы — умница, Людмила Ивановна!
У Вертанова стало легко на душе:
— Раз дело повернулось таким образом, то давайте поговорим о новой кандидатуре.
— Предлагайте. Но такого, чтобы без сплетен всяких.
Комлева все глубже засасывало в воронку навалившихся дел. Он едва успевал подписывать бумаги, давать указания, отвечать на многочисленные вопросы. В этой затянувшейся колготе ему просто каким-то чудом удалось вызвать к себе инспектора розыска Кау. Тот бесстрастно протянул Афанасию надорванный конверт с письмом.
— Это Иван Карлович с юга пишет соседке. Просит, чтобы та переслала вещички. Погоду не учел. И чтобы вам передала, что он выходит из игры. И в город пока возвращаться не собирается.
Комлев вытащил лист, пробежал по нему глазами и жестко обронил:
— Ну, что стоишь! Лети за ним. И один не возвращайся.
Сразу же после ухода опера в кабинет заскочил взволнованный дежурный:
— Происшествие! Обнаружен труп. Женщина звонила только что. Адрес сообщила. Милиционер у нее мертвый.
— Этого еще не хватало. Личность установлена?
— Да она толком ничего сказать не может.
— Собирай опергруппу, — сказал Комлев, уже натягивая шинель.
Приехав на место, Комлев первым толкнул незапертую дверь. В узком проходе его встретила осунувшаяся женщина в темной юбке и мышиного цвета свитере. Она с удивлением посмотрела на Афанасия:
— Гражданин начальник, здрасьте! Не узнаете? Я Недосекина.
— Валентина?
— Она самая.
— Кончился, значит, срок? Ну, с возвращением.
— Да. Мать померла, я тут и осталась.