— Так это у тебя случилось?
Все прошли в единственную обшарпанную комнатенку без штор. Комлеву бросилась в глаза широкая двуспальная пустая кровать. Он в недоумении остановился. На выцветшем диванчике увидел Кисунева, лежавшего навзничь: одна нога касалась пола, а правая рука судорожно застыла на груди. Одет он был в милицейские брюки и расстегнутую рубаху. Ботинки стояли на полу, китель висел на спинке стула.
Афанасий взял Кисунева за ледяное запястье, чтобы пощупать пульс, хотя было и так ясно, что тот мертв. Улыбка на его припудренном лице, по которому текли вниз зеленоватые морщинки, была загадочной и усталой. Мертвые у самой кромки вечности всегда знают чуть больше, чем живущие на белом свете.
— Он что, ночевал у тебя? — спросил, задумавшись, Комлев.
— С дружком был, — ответила Валентина. — Чуть-чуть выпили. Тот ушел с вечера, а он остался. Я будить не стала. Ушла на работу, а пришла — вот.
— А что за дружок был?
— Тоже из вашенских, Балык какой-то, с вытрезвителя.
— Вот уж действительно — свои… Разыщите Фуфаева, — сказал Комлев.
В дверях появился Тормошилов:
— Мать честная!
Судмедэкперт, бритый мужичок в белом халате поверх пальто, осмотрел труп. Потом сказал:
— Никаких телесных повреждений не видно.
Майор Гиви осторожно склонился над батареей из пустых и недопитых бутылок, поочередно обнюхивая их и отставляя в сторону. Беря за краешки стаканы, просматривал их на свет.
— Машину в прокуратуру послали? — спросил Комлев.
— Да, — ответили ему из коридора.
Афанасий вышел на лестничную клетку, где курил Тормошилов.
— Опять пьет, Валюшка-Швалюшка, — протянул участковый. — И собутыльников нашла по себе…
— Притон…
Тем временем к дому подскочила дежурка. Из нее вылез одутловатый помощник прокурора. Прошел в квартиру.
На лестнице появились Фуфаев и Бусоргин.
ebooksa