Они быстро закрыли офис и стали спускаться. У подъезда стояла их «Волга», за рулем в напряженной позе сидел Олег.
Они уже подъезжали к Валентиновке, когда заверещал сотовый телефон.
— Это я, Марфин. Я здесь в офисе, и никого нет. А у меня, Игорь Михайлович, срочное сообщение.
— Говори, Миша, но коротко.
— Я только что свою программу прогнал. Помните, я обещал их поискать. Двоих нашел. Фирма «Филин» и фирма «Янус», Панин Владимир…
— Как ты сказал?! Повтори последнего.
— Панин Владимир Викторович.
— Ты молодец, Марфин! Ты не представляешь, как это здорово. Вычислил!.. Раньше бы. Мы сами о нем час назад узнали. — Савенков вдруг осекся и перешел с восторженного тона на суровый, начальственный. — Хорошо-то, хорошо. Но нам с тобой по выговору. За болтливость в эфире. Но это так, без занесения в личное дело.
Игорь закрыл телефон и обратился к Олегу и Варваре:
— Представьте, Марфин вычислил преступника. Расскажу Павленко и Дибичу — не поверят. Нет, поверят! Куда они денутся? Работает, значит, наша система. Мы их всех вычислим. Компьютер — это вам не фунт изюма.
Рано утром Панин и Лобачев отвезли Елизавету в Шереметьево.
Ей нельзя было оставаться в Москве. Вчера вечером она была «убита» Корноуховым, и случайная встреча с ним могла все испортить.
И ей незачем было оставаться в Москве: квартира, дача и офис были пусты. Саша Караваев получил от Панина доверенность и завтра займется их продажей.
А сегодня надо решить все вопросы с Дроздовым. Это тоже забота Караваева.
Всю дорогу Елизавета без умолку щебетала. Она вспоминала отдельные эпизоды вчерашнего вечера.
Особенно ей понравился момент, когда она чуть было не чихнула, лежа в могиле.
Умора! Три мужика стоят на краю ямы, бросают в нее горсти земли, а она стискивает зубы и пытается потереть переносицу о складки своего савана.
А если бы она не сдержалась, то был бы полный провал. Хотя заместитель прокурора и дурак, но догадался бы, что его подставляют. Труп чихать не может!
«Да, — подумал Лобачев, — это была бы не просто умора, а миллион убытку. Странная женщина Елизавета. Раньше она всегда была суровым синим чулком, а сейчас раскрывается, становится добрее и женственней. В такую даже влюбиться можно».
Он первый раз видел ее в таком возбужденном состоянии. Она вообще изменилась за последние дни.
ebooksa