Они замолчали надолго. Просто сидели рядом. Делла перебирала камушки, Иван смотрел на ее руки.
Неужели с нею произошло то же самое? Получается, что пиромания — это не только, его наследственная болезнь. Вдруг этому подвержены все угреши? Возможно ли, что нация обладает какой-то специфической физиологией, такой, что все ее представители могут заболеть одним и тем же психическим расстройством? Что-то подобное встречается и среди других народов. Например, одни — вспыльчивые, страстные, другие — холодные, сдержанные. Русские, угреши и другие северные народы способны подолгу сдерживать эмоции, а кавказцы, арабы, турки — чуть что, хватаются за кинжал.
— Я никому не рассказывала об этом, — вдруг произнесла Делла, глядя на свои руки и на камушки на столе.
Иван подумал, что сейчас она признается, что также подожгла свой дом, но ее слова были более неожиданными и страшными.
— Я играла во дворе, когда начался пожар. Дом вспыхнул быстро, словно куча сухого сена. Сбежались соседи, выплескивали в огонь воду ведрами, но напрасно. Мать и отец ужасно кричали, потом вдруг замолчали: сначала она, потом он. И в этот момент из пожарища выползли две пламенные змеи.
Иван слушал с напряжением. То, что вылетело из огня, он всю жизнь называл про себя «огненным червем». Делла, природная поэтесса, нашла другие слова.
— У этих змей были лица. Страшные. Искаженные болью и ужасом. Они посмотрели на меня. Это были мои отец и мать.
— Ты сказала, что сбежались люди. Они что — тоже видели этих змей?
— Да. Но не видели лиц. Потому что родители обратились только ко мне, а длилось это всего мгновенье.
— Огненный торнадо, — проговорил Иван, — явление очень редкое. Гм, редкое…
Почему же это редкое явление произошло одновременно с обоими? Иван не видел тогда лица своей матери: просто ему показалось, что червяк посмотрел на него. Но у Ивана с детства было плохое зрение.
— Странно, что с нами обоими произошло одно и то же, — сказал он.
— То есть? — Делла вскинула удивленные глаза.
Иван в нескольких словах рассказал о своем пожаре.
— Я тоже видел одно из этих существ, — закончил он. — Но не думаю, что у него было лицо моей матери. Ты уверена, что видела именно своих родителей?
— Это были точно мои родители, — сказала Делла. — А огненные смерчи — это души погибших в огне людей…
Одно из двух: либо ей почудились лица отца и матери, либо он сам не увидел тогда лица.
— Твой дом загорелся от молнии? — спросила Делла.
— От молнии, — дурным эхом повторил Иван.
— Все это как-то связано с самой тайной угрешей, тебе не кажется?
ebooksa