Вик поймал себя на мысли, что наблюдал уже третью ипостась этого человека. Первой была рыхлая и безвольная личина Сониного любовника, мечтающего хапнуть куш пожирнее и смыться с красивой женщиной в далекие теплые страны.
Вторая — злодей, ловко сыгравший под простачка. Не стоит кривить душой, Вик представлял себе совершенно иной сценарий встречи с обманувшими его подельниками. Считал, что сможет нагнать на них страху и диктовать свои условия. Представлял себе растерянного, трясущегося инженера и кающуюся Соню. Предлагающую свою любовь и верность…
Сейчас перед тягуном сидел третий Залеский — спокойный, собранный, деловой. Нейтральный — без злобы, ажиотажа и лицедейства. И говорил уверенно и по-деловому:
— Вы наверняка уже догадались, Виктор, что дело совсем не в трех чемоданах витакса. Полторы тысячи лет жизни — кусок, конечно, неплохой, но даже Софья понимала, что это еще не бессмертие. Это только стартовый капитал, площадка, с которой нужно уметь оттолкнуться, чтобы прыгнуть высоко-высоко. Сумела бы девочка это сделать? Не знаю, хотя определенными талантами наша затейница определенно не обделена. Уже то, что она чуть не науськала на меня старшего инспектора одного из региональных управлений ви-контроля, говорит о многом…
— Кто вы, Залеский? — спросил Вик.
— Я-то думал, вас гораздо больше будут занимать собственные проблемы, — улыбнулся собеседник и налил наконец в серебряные стопочки. — Зачем вам лишние секреты? Скажем так, я представляю Службу. И будьте уверены, полномочия у меня самые серьезные.
— И все это с самого начала?..
— Да, — просто подтвердил Залеский. — Все это с самого начала операция с привлечением концерна «Партнер». Цель операции вам знать не положено. Не имеете необходимой степени допуска, — хохотнул лже-инженер, — но доиграть роль до конца придется.
— И как же вас теперь называть? Не инженером же…
— Да как угодно. Нравится инженером — валяйте. Хотите — по фамилии, тоже неплохо. Она у меня подлинная. А хотите — господином полковником. Это, кстати, будет недалеко от истины.
К этому времени Вик окончательно пришел в себя. Хотели бы убить, убили бы сразу. Витакс у них. Значит, нужно что-то еще. «Отслужить» — это как?
Он поднял стопку:
— Надеюсь, напиток не отравлен?
— Бросьте, Вик. Мы ж не в дешевой мелодраме.
— Тогда уж не в классической трагедии. Это там любят подносить чашу с ядом. — И опрокинул стопку, словно водки выпил, а не дорогого, судя по аромату, коньяку. — Налейте еще, господин полковник, и введите в курс дела — что за чертовщина происходит со мной и вокруг меня.
— Вот это с удовольствием, — улыбнулся полковник. — Я и про коньяк, и про разговор.
— То, что вы, тягуны, называете пробоем, наши головастики именуют мудреным термином. — Теперь полковник еще и закурил сигару, сизый дым слоями потянулся к потолку: — Что-то там с флюктуациями поля: искажение структуры и формирование устойчивого отрицательного градиента… И еще всякие бла-бла-бла… Ну, вы понимаете, на то они и ученые, чтоб говорить вещи, только им и понятные. Но суть явления известна. Человек превращается в автомат по съему витакса, при этом сам с этого ничего не имеет. Добыча не усваивается, даже не задерживается. Уходит со свистом… Куда? Над этим ломают голову ведущие специалисты, но, увы, пока безрезультатно.
Вик внимательно слушал. Залеский говорил пока вещи известные, но к чему-то он ведь клонит?
— Однако некоторые закономерности все же известны. Как это происходит обычно? Вы используете определенные участки тела, наиболее чувствительные к контакту с полем. Что там у вас есть — глаза, руки, нижняя половина груди, точнее, солнечное сплетение. Если принять человеческое тело за ось, а поле вокруг него за окружность, то получится, что тягун открывает этакую амбразуру, щель, через которую втягивает витакс. Открывает градусов на шестьдесят. Это обычно, но вот у «пробитого»…
— А вы неплохо разбираетесь в нашем ремесле, — заметил Вик.
ebooksa