— Мне есть что сказать вам. Но только один на один.
— Право же, здесь, при убитых, не место для беседы. А в другое помещение я удалиться с тобой не могу, пока не прибудет следственная бригада и не сфотографирует тебя на месте преступления вместе с твоими жертвами.
Сорокин нервно, прерывисто задышал.
— Но это займет немного времени. Этот разговор нужен не только мне, но и вам. Поверьте, я не кручу вола. Все очень серьезно.
— Но почему тебе не рассказать следователю?
— Нет, только вам.
— Мне не совсем понятен твой выбор.
— Потому что вы козырной мент. Я только вам могу довериться.
— Козырной мент?! Это тебе Бес сказал?
— Да. Он вас очень ненавидел и в то же время уважал. Он мне говорил, что вы порядочный, честный мент, но так как вы его захомутали и отправили на нары, он все равно вас пришьет. Но он не успел этого сделать. Ему просто не повезло. Считайте, что я спас вам жизнь.
— Так ты это и хотел мне сказать? За твою якобы услугу я должен буду помочь тебе выкрутиться из этой чудовищной истории? Однако, Глеб Сорокин, ты очень большой шутник. Ты будешь отвечать по всей строгости закона. Закончим этот бессмысленный разговор.
— Нет, полковник, вы меня неправильно поняли. О Бесе я к слову сказал. Он здесь не при делах. Попросите всех выйти. Я же не убегу в наручниках. Тем более от козырного мента.
— Хорошо, я готов тебя выслушать, — согласился полковник, — при условии что все, что скажешь мне, повторишь следователю.
— Я повторю, — выдохнул Сорокин.
Ярцев попросил присутствующих выйти в коридор. Когда они остались вдвоем, Сорокин попросил разрешения сесть, так как лежа на полу ему было тяжело говорить.
Получив разрешение и сев на полу, он откинулся на бок кресла, на котором находился труп Беса.
— Я вам все скажу, гражданин полковник, а вы не перебивайте меня, так как времени, как я понимаю, у меня немного.
— Я вас слушаю. — Ярцев нащупал в кармане диктофон и включил его.
— Гражданин полковник, в шестой колонии, что находится в Кемерово, действует лаборатория по производству фальшивых дензнаков — американских долларов и российских рублей.
— Я в курсе, — заметил Ярцев.