– Вот, сынок, держи, растяни его.
И Ян увидел, к своему ужасу, как воздвигается его виселица.
– Нет, нет! – закричал он, отступая назад и сжимая кулаки. – Так не надо! Я не хочу фисеть! Вы пустые башки! Выходите, я отколочу вас всех! Я не дамся! Я сдохну раньше, чем вы меня пофесить!
Моряк предоставил двум другим схватить беснующегося Яна. Сцепившись, они катались по снегу, словно запечатлевая трагедию человеческих страстей на белом покрове, накинутом на тундру природой. Как только из этого клубка высовывалась нога или рука Яна, Лоусон мигом набрасывал на нее веревку, и, как Ян ни отбивался, ни царапался, ни ругался, его все же мало-помалу связали и поволокли к неумолимому блоку, распяленному на снегу, точно гигантский циркуль. Рыжий Билл накинул петлю, приладив узел как раз у левого уха Яна, Мистер Тэйлор и Лоусон ухватились за свободный конец веревки, готовые по первому слову поднять виселицу. Билл медлил, любуясь тонкостью своей работы.
– Герр готт! Смотрите!
И такой ужас был в голосе Яна, что они бросили все и обернулись.
Упавшая палатка поднялась, стенки ее ходили ходуном, и в надвигающихся сумерках она, словно привидение, шла на них, покачиваясь, как пьяная. В следующий миг Джон Гордон нащупал отверстие в парусине и вылез наружу.
– Какого дья… – Юн осекся на полуслове, увидав то, что происходит. – Стойте, я жив! – закричал он в гневе, подходя к ним.
– Дозвольте мне поздравить вас с вашим избавлением от смерти, мистер Гордон, – пролепетал мистер Тэйлор. – На волосок от нее были, сэр.
– К черту поздравления! Я мог бы сдохнуть и сгнить по вашей милости!
И Джон Гордон разразился потоком выразительной брани, крепкой, состоящей из одних лишь эпитетов и восклицаний.
– Меня только оглушило, – продолжал он, когда отвел душу. – Ты когда-нибудь глушил скотину перед убоем, Тэйлор?
– Да, сэр, не раз случалось в родной стороне.
– Ну вот, так было и со мной. Пуля царапнула затылок, оглушила меня и больше ничего.
Он обернулся к связанному.
– Вставай, Ян! Проси прощения, иди я изобью тебя до бесчувствия. А вы не мешайтесь!
– Не буду просить! Ты меня развяжи, и я тебе показать! – ответил строптивый Ян, над которым все еще властвовал дьявол. – А когда я тебя отколотить, так и тем болфанам буду всыпать одному за другим.
Мужество женщины
(перевод Н. Емельяниковой)
Волчья морда с грустными глазами, вся в инее, раздвинув края палатки, просунулась внутрь.