Испанцу даже вытащили кляп изо рта. Он семенил с величайшим старанием и явно радовался: война для него позади.
На коротких привалах он торопливо рассказывал, что дивизия потеряла девять тысяч убитыми и ранеными и осталось в ней всего десять тысяч штыков. А какие были красивые полки! В Мадриде их нарядили в голубые рубахи и красные береты, — девчонки прямо с ума сходили! Правда, это продолжалось совсем недолго, в Германии у испанцев все поотнимали и выдали защитную форму. Только одному их ротному удалось спрятать берет. На фронте было черт знает что! Пули, бомбы, вши и еще, представьте себе, голод! На рождество Франко догадался послать на передовую генерала Москардо, и тот прихватил с собой разную жратву и вино. Но рождественские подарки попали к русским, а Москардо еле унес ноги с передовой.
У капрала был один-единственный приятель — капрал Луис и, слава богу, они теперь могут встретиться, потому что Луис угодил в русский плен неделей раньше…
Он болтал бы еще, но Мгеладзе показал ему кулак, и испанец замолк.
На исходе ночи вошли в болото. Уже была видна своя передовая — редкие вспышки выстрелов, мерцание осветительных ракет.
Смолин послал Варакушкина вперед: предупредить боевое охранение. Солдат исчез в темноте.
Солнце еще не появилось на горизонте, но было уже достаточно светло, когда разведка, миновав проволочные заграждения, вошла в окопы.
Несмотря на ранний час, вся передовая приветствовала смертельно уставших солдат, дружно размахивая винтовками.
Взвод шел, ни на кого не глядя, никому не отвечая. Люди хотели сейчас лишь одного: добраться до землянок и спать.
Смолин доставил пленных к штабу полка.
Взводного тотчас увели к себе начальник штаба и его помощник по разведке.
— Сядь. Выпей, — налил ему майор водки в кружку.
Смолин покачал головой.
— Спасибо. Не поможет.
Выслушав короткий доклад взводного, майор сказал Смолину:
— Особо отличившихся представьте к наградам. И живых… и тех, кого уж нет… А теперь иди спать, Александр Романович.
Смолин забрался в землянку, с наслаждением вытянулся на лежанке. И почти тотчас понял, что не сможет уснуть. Слишком велико было напряжение этих дней.
Он несколько минут ворочался на своем неуютном ложе, затем тяжело поднялся и заглянул к Намоконову.
Иван тоже не спал. Рядом с ним сидел Горкин. Андрея уже успели перевязать. Все молчали и сосредоточенно курили.
Трубка эвенка то и дело гасла, и он чиркал зажигалкой, что-то бормоча вполголоса.
ebooksa