Аргонавты 98-го года. Скиталец

Он приготовил большое количество настоев из зеленых шишек канадской сосны, который мы все начали принимать, и через несколько дней Блудный Сын снова был в состоянии работать.

Стояла половина марта, когда мы закончили разработку участка. Мы славно потрудились; результаты были, может быть, и не совсем так хороши, как мы надеялись, но все же блестящи. Никогда люди не работали усердней, никогда так не боролись за успех. Перед нами были две насыпи — пирамиды пропитанной золотом грязи, о ценности которых мы могли только догадываться. Мы вырвали наши сокровища из когтей вечного холода. Теперь оставалось только, — о, сладость этой мысли, — собрать жатву наших трудов.

ГЛАВА XIX

— Вода пошла, ребята, — сказал Полукровка. — Еще несколько дней, и мы сможем начать промывку.

Эта новость озарила нас потоком солнечного света. Мы уже несколько дней устанавливали запруды и приводили все в готовность. Солнце сильно ударяло в снег, который почти у нас на глазах, казалось, отступал перед нами. Ослепительная белая поверхность делалась рыхлой и пористой, а вокруг древесных стволов появлялись неровные ямы. То тут, то там пробивалась обнаженная коричневая земля. Горные ручейки делались полноводней с каждым днем.

Мы работали у устья ручья, по которому весной стекал обильный маленький поток. Мы перехватили его несколько выше и отвели часть воды вдоль нашей линии запруд. Они тянулись между насыпями так, что нам было легко сбрасывать песок с двух сторон. Это было чрезвычайно удобно.

Наконец после теплого солнечного дня мы увидели свежую струю, спускавшуюся между запрудами, прыгавшую и плясавшую в утреннем свете. Я помню, как бросил в нее первую лопату грязи и с радостью увидел, что светлая река изменила цвет, когда наш друг вода начала свою волшебную работу. Четыре дня мы сбрасывали песок, а на пятый сделали выемку.

— Я думаю, что уже время, — сказал Джим, — иначе зарубки будут совершенно забиты.

И действительно, когда мы спустили воду, некоторые из них были полны желтым металлом, мокрым и блестящим, ярко горевшим в утреннем свете.

— Тут десять тысяч долларов, как одна унция, — сказал человек, поставленный от компании, и взвешивание показало, что он был прав. Таким образом золото было упаковано в два длинных мешка из оленьей кожи и отправлено в город для помещения в банк.

День за днем мы заполняли запруды и два раза в неделю делали выемку. Прошла половина мая, а через запруды была пропущена только треть нашего песка. Мы ужасно боялись, что нам не хватит воды, и потому работали усерднее обыкновенного. Действительно, трудно было решить, когда кончать работу. Ночи теперь — никогда не темнели, дневной свет длился более двадцати часов.

Солнце описывало эллипс, восходя немного к востоку от севера и садясь несколько к западу от него. Мы копали до тех пор, пока чувствовали себя не в силах сбросить еще одну унцию от усталости. Тогда мы сваливались, не снимая одежды, и засыпали, как только прикасались к подушке.

— У нас уже восемьдесят тысяч на счету в банке, а только треть насыпей промыта. Ура, ребята! — сказал Блудный Сын.

Около часу утра начинали петь птицы, и вечерняя заря не успевала еще побледнеть на небе, как восход уже оживлял его к новой жизни.

Однажды в полдень я работал на насыпи, стараясь сбросить столько песка, сколько только можно успеть до ужина, как вдруг, подняв глаза, увидел Локасто, приветствовавшего меня. Со времени нашего последнего разговора в городе я не встречал его, и это неожиданное появление почему-то произвело на меня неприятное впечатление. Однако он подошел ко мне с очень сердечным видом и протянул свою большую руку. Я не имел желания ссориться с ним и потому подал ему свою.

Он был верхом. Его большое красивое лицо казалось бронзовым, черные глаза были ясны и блестящи, белые зубы сверкали, как клыки мамонта. Он, несомненно, представлял собой великолепный образчик мужчины-повелителя, и, наперекор самому себе, я невольно залюбовался им. Его приветствие звучало тепло, почти обворожительно.

— Я как раз объезжал некоторые из своих участков на ручьях, — сказал он, — и услышал, что вы, ребята, сделали славное открытие. Поэтому я решил заехать и поздравить вас. Правда ли, что россыпи так богаты?

— Да, — ответил я, — не совсем так богаты, как мы ожидали, но все же нам удается выручить порядочную сумму.

— Я рад. На этот раз вы, наверно, соберетесь домой?

— Нет, я думаю остаться здесь. У нас, видите ли, есть еще участок на Золотом Холме, который кое-что обещает, и две заимки на Офире.