Тайна острова Нуулуа

22
18
20
22
24
26
28
30

— Во-первых, нужно знать, в каком именно месте и когда были сорваны эти ягодки. Далее, каков источник генерации радиоактивного изотопа цезия, как давно произошло то, что вызвало генерацию этого изотопа. И, конечно, на каком расстоянии от места произрастания…

— Достаточно, лейтенант. Если бы всё это было известно, нам вообще не понадобились бы Ваши услуги. Я прошу Вас проявить интеллект, лейтенант, он у Вас есть, я думаю? И сделать выводы. Возможно, с точки зрения формальной логики не совсем правильные.

Такие формализованные экземпляры людей не склонны обижаться. Лейтенант Даглин помолчал и ответил:

— У нас присутствует только короткоживущий цезий-134. Его активность спадает в два раза каждые 2 года и 3 недели. Наличие одного изотопа цезия не совсем логично. Как правило, в радиоактивных препаратах ему сопутствует цезий-137 с очень большим периодом полураспада в 30 лет. При ядерном взрыве оба эти изотопа образуются примерно в равном количестве, а их радиоактивность спадает во времени по-разному.

Лейтенант подошел к белой настенной доске, начертил черным фломастером оси X и Y, а синим и красным провел две наклонные кривые линии, которые пересеклись у него в одной точке. X-координату этой точки он отметил цифрой 8.

— В момент взрыва активность цезия-134 в 15 раз выше активности цезия-137, но примерно через восемь лет они уже сравниваются, а через 30 лет активность 134-го уже будет абсолютно ничтожна.

На белой доске синяя линия «быстро стареющего» цезия-134 слилась с осью X в районе цифр 12–13 лет, а красная активность 137-го только чуть опустилась ниже первоначальной высоты.

— Выходит, взрыв произошел совсем недавно?

— Нет, сэр, не выходит: на спектрометре цезий-137 обнаружился бы, даже если бы его образовалось в сотню раз меньше, чем положено.

— А привлечь сюда разную усвояемость растениями изотопов одного элемента мы, вероятно, не имеем права, — размышлял вслух капитан.

— Позвольте, капитан, проявить интеллект, — с осторожным вызовом заявил лейтенант Даглин.

Лонг был доволен, что сумел преодолеть педантичность физика:

— Безусловно, лейтенант! Фантазируйте!

— Если предположить, что генерация цезия-134 произошла иным путем, нежели в результате ядерной реакции деления? Например, от искусственного источника нейтронов, поставленного где-то вблизи того кустарника, на котором росли ягоды фейхоа, например, ядерного реактора. Или от природного источника….

Даглин осекся — он знал, что никаких природных источников нейтронов, сравнимых по силе с атомными реакторами, на Земле не существует:

— Извините, зафантазировался….

— Да, ядерных реакторов на Самоа нет и никогда не будет там, где растет фейхоа с радиоактивными ягодами. И к тому же…

Тут уже осекся Лонг. Он не имел права выкладывать вслух то, на что навел его «размороженный» педант. Это была удивительная и приятная для него мысль, смелая гипотеза, но требующая осторожных действий. А адмирал должен оставаться в своем убеждении, что это результат испытаний русского оружия.

Когда инженер-лейтенант покинул кабинет Лонга, тот уничтожил документ с результатами анализа радиоактивных ягодок. «Помню, Женя однажды сказала русскую поговорку: «Это ещё цветочки — ягодки будут впереди. Вот тебе и ягодки, дорогая моя! Где же ты сама сейчас, моя ягодка? Найду ли тебя?»

Эта мысль уже окончательно испортила Эдварду настроение.