— Удивительно! — воскликнул, смеясь, Гельгештад. — У вас тут довольно дичи, и море полно рыбы, а, между тем, ваша кухня так бедна.
— Право, — отвечал Генрих, — я это время мало заботился о своем столе, да и Олаф не напоминал мне об этом. Оба мы работали с утра до вечера, не думая об охоте и о рыбной ловле.
Гости сели без церемонии за стол и, справившись с мясом, принялись за хлеб.
— Значит, у вас нет масла в доме? — спросил купец.
Стуре должен был сознаться, что нет.
— И ни куска сыра, — прибавил Павел не без иронии.
Ничего подобного не оказалось.
— Эге! — воскликнул писец со смехом. — Что же вы не попросили у вашего доброго друга, Мортуно, лапландского сыра, когда вы сидели с ним вместе под скалой? Господин Стуре ничего не принес тебе, Олаф?
— Что же ему было принести?
— Ну, может быть, новую шляпу вместо твоей простреленной. Мортуно, ведь, очень вежливый господин!
— Я его проучу, — сказал Олаф с угрозой.
— Он может себя считать счастливым, что нашел такого великодушного друга. Вингеборг до сих пор не может этого забыть.
— Ну-у, — вмешался Гельгештад, — ваше поведение, господин Стуре, всем нам не особенно-то понравилось. Могли бы не защищать этого мошенника, по крайней мере, ради Олафа.
— Разве ты ничего этого не знаешь? — спросил Павел у норвежца.
Олаф отрицательно покачал головой.
— Вы должны понять, — продолжал купец, — что теперь самое время подать пример. Эта сволочь день ото дня становится нахальнее и своевольнее. На лапландцев отовсюду приходят жалобы. В Маурзунде они жестоко избили ненавистного им человека; у одного рыбака подожгли дом, всюду происходят неслыханные воровства; и всю эту похлебку заварил нам колдун Афрайя, а Мортуно — его первый помощник. Для примера надо его наказать, тогда они опять станут кроткими. Мортуно посягал на жизнь Олафа, уже ради этого вам следовало его поймать, а не способствовать его бегству.
— Ты способствовал его бегству? — гневно спросил Олаф.
— Да, — сказал Стуре. — Не махай на меня рукой, а выслушай сперва; ты бы сам то же сделал.
Он рассказал все, что случилось и под конец живо воскликнул:
— Разве я мог допустить, чтобы этот несчастный убил человека на моих глазах? И мог ли я ловить того, кто принял во мне участие, когда я заблудился? Никогда рука моя не сделала бы этого. Вы жалуетесь, что лапландцы возмущаются; обращайтесь с ними по человечески, и они сдадутся.
ebooksa