Ночные всадники

— Конечно, он это говорил… Когда я увидал вас верхом на этой лошади, то это ранчо сразу заинтересовало меня. Но слепота Марболта сбивала меня с толку. Мне нетрудно было убедиться, что Джек в этом не участвовал, не участвовали также и рабочие ранчо. Антон был тут замешан, но я тоже убедился, что он не был главным вождем. Оставался Марболт, но он был слеп. Прошлой ночью, когда вы пришли ко мне и рассказали, что случилось в ранчо, и эту историю с зажженной лампой, меня вдруг осенила мысль. Очевидно, он был слеп при дневном свете, но видел в темноте и сумерках. Не знаю, что это за болезнь, черт побери. Надо признаться, что он хорошо скрывал свою тайну.

Треслер кивнул головой.

— Да, он провел всех нас, даже свою дочь! Что вы намерены делать в первую очередь?

Файле пожал плечами.

— Придется занять ранчо, произвести расследование и допрос. Что касается собственности, то это решит правительство.

— Сержант, я надеюсь, что вы избавите мисс Марболт, насколько это будет возможно, от этих неприятностей, — обратился к нему Треслер. — Она вела с ним очень несчастную жизнь. Могу вас уверить, что она ничего не знала. Я готов в этом поклясться…

— Я вполне верю вам, дорогой мой! Мы вам слишком многим обязаны и не можем сомневаться в вас. Насколько возможно, мы оставим ее в покое. Но она ведь знала об этой слепоте, иначе она не вошла бы тогда с зажженной лампой к нему в комнату. Ей все-таки придется дать показание.

— Я уверен, что она даст его.

— Конечно!.. Ага, я слышу стук колес. Это едет телега.

Файлс привстал, потом снова сел и продолжал:

— Джек, из всех нас, был самый догадливый. Я не думаю, чтобы ему кто-нибудь говорил о странной слепоте его хозяина. Он сам узнал это. И он играл тут большую игру. И все ради женщины…

— Вероятно, он находил, что она стоит этого, — заметил Треслер.

— Разумеется, — ответил Файлс, улыбаясь. — Беда в том, что он уже был не молод. Он издевался над вами, когда присоединился к вам в ваших подозрениях относительно Антона. Он знал, что вы находитесь на верном пути, и хотел сбить вас с толку. Я понимаю, почему вас послали в Уиллоу Блеф. Вы слишком много знали, слишком допытывались. Ваша настойчивость была опасна. От вас надо было отделаться, как уже раньше отделывались от других… Да, все это было ловко подстроено. И ведь он не щадил и свой собственный скот. Похищал у себя самого стадо быков и отправлял в эти коррали, а позднее, как я предполагаю, он опять переправлял их на свои пастбища. Все это делалось для отвода глаз. Меня только удивляет, почему, владея таким ранчо, он подвергал себя подобному риску.

— Может быть, это пережиток старого. Ведь он когда-то торговал невольниками. Я думаю, что тот скот, которым он первоначально снабдил свое ранчо, был награблен им у индейцев. А потом, когда явились белые и индейцы исчезли, он продолжал свою грабительскую деятельность по привычке.

Файле нахмурил свои густые брови.

— А, так он был торговец невольниками! Кто же вам сказал это?

— Мисс Марболт. Она говорила мне, что он торговал в Вест-Индии «черной слоновой костью». Конечно, она не понимала, что это значит!

— Разумеется!.. А вот и телега!..

Файле вскочил на ноги. Капрал Моней подъехал.

— Хорошие новости, сержант. Мы захватили всю шайку, — крикнул он.