— Чего же он тогда ждет? Чтоб его поймали?
— Он ждет темноты, чтобы незаметно вернуться к железной дороге. Судя по всему, он не знает здешних мест, иначе с самого начала удирал бы вдоль полотна.
— Но ведь там тем более не спрячешься.
— Конечно, но в любой момент может подвернуться автомашина или товарный поезд.
— Ясно.
Он остановился и с облегчением стал платком утирать пот с лица.
— Я-то думал: исчезнет за карьером, и поминай как звали… Все-таки непонятно, что же бандиту мешает так поступить?
Теперь он стал вытряхивать камешки из босоножек, и я поневоле раздраженно («ударился из одной крайности в другую, — думал я, — то не догнать, то застрял, так уж основательно») ответил:
— За карьером поля.
— Вот и я говорю, как мы будем его догонять?
— А мы не будем.
«Ведомый» выжидающе смотрел на меня, и я отчасти в признательность за добровольную поддержку, отчасти из профессионального самолюбия (чего доброго, он решит, что мы всегда ловим убийц по принципу: «Ну, заяц, погоди!» и ноги — в руки) подавил раздражение затянувшейся остановкой и объяснил:
— Появится наряд, и все пойдет по плану розыска особо опасного преступника. Связь по рации и так далее… вплоть до вертолета, если Исаев вздумает бегать от нас по полям. Через какие-нибудь, поверьте…
— Верю, — говорит, — раз и фамилия уже известна. Для меня это удивительней вертолета. Что же, он паспорт свой в поезде оставил или иначе как-нибудь узнали, что именно он убийца?
На этот вопрос я отвечать не стал, и неудобства никакого не получилось, потому что мы опять зашагали. Отвечать-то я не стал вслух, а самому себе не умолчишь, особенно когда горячка спала.
«Как же это все-таки могло получиться, — думаю, — чтобы приметы совершенно не сходились? Совсем не похож Исаев на убийцу по ориентировке… Ни возрастом, ни внешностью. Неужели очевидцы, даже потрясенные происшедшим, могли так заблуждаться?»
В то же время размеры одежды по той же ориентировке совпадают с исаевскими. Остается допустить, что свидетелей ввел в заблуждение парик. Но рост и комплекция?..
Нет, что-то опять не клеилось. И дело вовсе не в росте и комплекции. Субъективность свидетельских показаний в отношении внешних данных была мне хорошо известна, и внезапное обнаружение в купе зарезанного человека могло максимально увеличить погрешности свидетельских оценок.
Значит, теоретически все сходилось. Исаев с помощью парика изменил свою внешность до неузнаваемости, отсюда неверное свидетельское восприятие, что доказывается размерами одежды, оставленной убийцей.
Практически не сходилось! Наконец я ухватил звено, разрушавшее все мое логическое построение. Исаев изменил свою внешность с помощью парика… Черта с два! Не мог он этого сделать. Не таковский он, чтобы париками интересоваться, камуфляжи на себя наводить. Да и не помогли бы ему никакие камуфляжи сущность свою спрятать… У него одни глаза чего стоят, а тот ведь в одном купе с жертвой продолжительное время находился и сумел ее к себе расположить.
ebooksa