Т е о. Осторожно, Ренни.
Р е й н г о л ь д. А что… может взорваться?
Т е о. Бывает. От удара, от выстрела.
Р е й н г о л ь д. Хм… Тогда мне лучше эти ящики не таскать… У меня иногда… нарушается равновесие… внезапное головокружение… Наследственность по материнской линии…
Т е о. Иди! Я покажу тебе наследственность!
Р е й н г о л ь д. Если что случится — пеняйте на себя.
У р с у л а. Тео, я больше с ним не останусь. Я лучше буду таскать ящики. Он все время заговаривает со мной.
Т е о. Ну и пусть. Тебе-то что?
У р с у л а. Он говорит, что там в приюте говорили неправду, что нас подбросили… что родителей арестовали, посадили в лагерь, я не верю… откуда он может знать… Этого не могло быть, не могло?!
Т е о
У р с у л а. Куда? Мне некуда идти.
Т е о. Пойдешь к моей тетке. Она живет на Фридрихштрассе. Я дам записку. Или просто скажи, что тебя прислал Тео.
У р с у л а. Я боюсь.
Т е о. Чего боишься?
У р с у л а. Боюсь выйти на улицу, там русские.
А н д р е й. Он прав. Надень белую повязку, никто тебя не тронет.
Т е о. Пожалуй, что так. Фридрихштрассе, двенадцать, фрау Клара Кониц. Скажешь, что тебя прислал Тео. А я… если выберусь из этой переделки… я тоже приду туда.
А н д р е й. Много там этих ящиков?