— Нет, не ошиблись. Я хотел сообщить кое-какие подробности, к сожалению, ныне потерявшие всякий смысл…
Доброво направился к выходу, но задержался в дверях.
— Вы сказали, что из огня ничего вынести не удалось?
— Ничего. Наш сотрудник пытался спасти хоть что-нибудь, но ему это не удалось…
В большой палате Изгорской городской больницы, куда после пожара попал Макар, больные еще спали, когда ранним утром в раскрытом окне появился Кешка. Макар заметил его и тихо присвистнул. Кешка подошел к нему и развязал узелок, в котором оказалась миска с вареной картошкой.
— Все в окна лазишь? — шепотом спросил Макар.
— А в двери меня не пускают, — улыбнулся Кешка.
— Откуда взял? — Макар кивнул головой на миску с картошкой.
Кешка вздохнул и отвернулся.
— С рынка?
Кешка вяло кивнул.
— Краденого есть не буду, — все так же тихо, но твердо сказал Макар.
— А ты мне деньги, что ли, давал?!
— Мне ничего и не надо.
— Не надо… — проворчал Кешка. — Жрать не будешь — совсем подохнешь.
— Неужто ворюга из тебя вырастает? — вздохнул Макар.
— Не… — улыбнулся Кешка. — Я богомазом буду.
— Богомазом?
— Ну да. У нас в монастыре Данила косой, знаешь, сколько огребал? За одного Георгия Победоносца ему отец Николай целый мешок проса отвалил.
Макар помрачнел.