Рядом раздался взрыв. За ним второй. Свистели осколки, разлетаясь во все стороны.
Все бросились в укрытие, попадали на землю. И лишь один Тиль стоял как столб. А почти перед самым его носом раскачивалась веревочная петля. Вот кончится артналет, и эсэсовцы затянут эту петлю у него на шее…
Лейтенант еще раз бросил взгляд на Альтдерфера, уткнувшегося щекой в песок. Веснушки на лице капитана стали совсем бледными. Но что это?! Сердце Тиля усиленно забилось, сомнений не было: Альтдерфер пошевелился, он медленно подтянул к себе правую ногу.
«А я-то думал, что дважды попал ему в самое сердце! Он шевелится… Мне нужно бежать, иначе конец… Я не хочу, чтобы меня повесили. Я хочу жить. Но ничейный исход меня не устраивает, я должен одержать победу над этим дерьмом…»
Тиль наклонился и, схватив пистолет Рорбека, бросился бежать. Он бежал сломя голову и скоро выбился из сил.
За спиной у него послышалась беспорядочная ружейная стрельба. Он продолжал бежать, делая бешеные скачки то вправо, то влево.
Дальше, еще дальше. Оглянувшись, Тиль увидел, что за ним бежали. Впереди — сам штандартенфюрер.
«Стрелять они не умеют, — мелькнуло в голове Тиля. — Но у меня нет сил бежать дальше. В глазах темно. И нигде никакого укрытия. — Лейтенант запнулся и упал. — Вставай же, — приказал он сам себе, — возьми себя в руки! Они догоняют. Надо защищаться! У тебя же есть еще пять патронов…»
Тиль вскочил на ноги и, повернувшись, стал целиться. Выстрел — «вальтер» подбросило вверх. Еще выстрел. Один из преследователей упал. Это был штандартенфюрер. Над ним сразу же наклонилось несколько человек.
Хинрих слышал, как откуда-то сбоку забил пулемет. Неужели его обошли? Осталось еще три патрона. Два патрона для преследователей, а один, последний, — для себя…
Артпауза длилась недолго. Через несколько минут вновь заговорила артиллерия противника. Над головой засвистели снаряды. Раздались взрывы, совсем-совсем близко. Эсэсовцы чуть отстали.
«Кто стрелял? Английские или американские артиллеристы, а может быть, французские? Не все ли равно? Как бы там ни было, но они спасли меня. Нужно бежать им навстречу, — подгонял себя Тиль. — Беги, парень, беги! Спасай свою жизнь! Умереть на ничейной земле счастье небольшое».
И вдруг он увидел впереди прямо перед собой француза в голубом пуловере. Знакомый француз! Его старые знакомые! Они ему поверили.
Тиль, приникший к земле, как только вновь загремела артиллерийская канонада, быстро перебирая ногами и руками, пополз навстречу французу, который находился в небольшой выбоине.
Тут Хинрих увидел и француза с усиками: он стрелял из автомата, а рядом с ним — третий его знакомый. Спрятавшись за дерево, лейтенант сделал три выстрела по эсэсовцам.
Французские патриоты стреляли до последнего патрона. Два противоположных мира стреляли здесь друг в друга. Тиля охватило чувство удовлетворенности: он с честью выполнил завещание Ганса Рорбека.
Французы стреляли из автоматов. Эсэсовцы отвечали все реже и реже. Скоро они совсем прекратили огонь и, забрав штандартенфюрера, повернули назад.
Как только стрельба прекратилась, Тиль в изнеможении упал на землю. Сердце бешено колотилось в груди, перед глазами плыли темные круги. Он с трудом понимал происходившее. Ясно было одно: он вырвался из мешка, вырвался из фалезского мешка, вырвался из паутины лжи и преступлений, которой был опутан до этого. Вопроса, почему он это сделал, как ни странно, сейчас уже не возникало. Лощина с эсэсовцами отодвинулась так же далеко, как и командир артдивизиона Альтдерфер, который не раз грубо попирал понятие человечности.
Постепенно круги перед глазами рассеялись, предметы приняли реальные очертания. Тиль уже различал шорох листвы на деревьях и рокот танков, грохот разрывов и гул самолетов.
Ледук по-дружески хлопал его по плечу, кто-то протягивал ему руку. Все молчали, но все было понятно и без слов.
ebooksa