Покаяние

Потом кандидаткой в невесты ходила Таня — броская медсестра с «Василия Блюхера». В пылу страстей, обнимая меня, по забывчивости называла Артуром.

И на третьей работнице этого плавучего публичного дома я не прочь был жениться. Девятнадцатилетняя Валя — красавица, кровь с молоком девка! Всё при ней — крепкая, словно выточенная фигура, привлекательное лицо, пышные волосы, диплом техникума рыбной промышленности. Одно беда — тяга к выпивке. Пьяная женщина — чужая. Не годится такая в жёны…

(Здесь из тетради вырваны листы. Прим. Ред.)

— Меня оскорбили! — взволнованно тормошил он меня за отворот пиджака..

— Кто оскорбил? — пробиваясь через толпу к стойке гардероба, спросил я, размахивая номерками в попытке привлечь внимание швейцара. Но усатый служитель «Золотого рога» никак не замечал моих отчаянных стремлений раньше других посетителей завладеть шубкой и сапожками дамы.

Сожалея, что в этот вечер загодя не сунул ревностному хранителю шляп и пальто трёшку, я штурмовал гардероб и был близок к цели, но Виктор буквально вырвал из толпы.

— Гена! Меня оскорбили! — с обидой в голосе, настойчиво повторил он.

— Витя! Я насилу пролез, а ты…

— Меня оскорбили! Понимаешь?!

— Где? Здесь? Кто? Покажи!

— Нет… Они только что вышли на улицу… Идём скорее, а то уйдут…

Я замешкался, оказавшись перед выбором: оставить избранницу этого вечера на произвол судьбы, где её тотчас подхватят другие, более расторопные кавалеры, или броситься в погоню за неизвестными оскорбителями друга.

Последнее обстоятельство, побуждаемое нетерпеливыми подталкиваниями Виктора к выходу из ресторана, взяло верх. Через минуту мы оба мчались, если такое возможно после бутылки коньяка на двоих, вдогонку за обидчиками.

— Вот они! — крикнул на бегу Виктор, указывая на двоих парней, ведущих под руки девушек. Я забежал справа, Виктор слева. Мы почти одновременно нанесли удары кулаками в челюсти ничего не подозревавшим молодым людям. Парни завалились навзничь. Девушки завизжали.

— Гена! Это не они! Извините, парни, накладочка вышла, приподнимая своего мнимого «обидчика», сказал Виктор.

— Хулиганы! — бросились защищать своих ухажёров девицы, но мы быстро ретировались, унося поскорее ноги и сожалея о досадной ошибке.

— Ладно, поедем на Вторую речку… Там ещё кафе не закрылось, крутнём колесо истории в «Ромашке», — отдышавшись от бега, предложил Виктор… — Извини, дружище, обознался…

— Да, ладно… Парней жалко… Ни за что, ни про что получили по мордам…

На остановке такси очередной промах.

Подъехала «Волга». За ручку дверцы взялась женщина, но её опередил мужчина. Как мне показалось, нахально оттолкнул женщину и первым влез в машину. Такого хамства я потерпеть не мог. Схватил наглеца за воротник куртки и выволок из салона. Мужчина попытался пнуть меня, но я подхватил его ногу левой рукой выше колена, подтянул к себе, а правой ногой изнутри дал ему резкую подсечку, уложив противника спиной на асфальт. Крепкий и сильный как бык, он легко бы опрокинул меня, и ничего не оставалось, как оглушить его. Я схватил мужчину за голову, но стукнуть башкой об асфальт не удалось: женщина, за которую я вступился, вцепилась мне в волосы, а Виктор ухватился за неё. Как в сказке про репку, мы все трое потащили бедолагу по асфальту.