Шаги воинов стали удаляться, и в то же время другие, тяжелые шаги донеслись из коридора.
В комнату вошел Мойзи.
– Похоже, вы с ним поговорили?
Хильде не сразу поднял голову. Возможно, то, что он хотел сказать, было трудно облечь в слова.
Конечно, такое одной фразой не выразишь.
– Он сказал: если сможешь это сделать – сделай.
Хильде никак не дал понять, что произошло что-то еще.
Повернувшись к Хоро, он спросил:
– Будешь смеяться?
Хоро, совершенно не в восторге от этого вопроса, ответила:
– Не буду. Мне немножко завидно.
Хоро уже утратила всякую уверенность в том, что мир можно изменить.
Закончив фразу, она положила руку Лоуренсу на лоб. Как будто говорила: «Есть лишь один человек, которому я могу доверить свои руки».
Потом она встала и жестом предложила Лоуренсу сделать то же самое.
– Господин Лоуренс, – обратился к нему Хильде.
Хоро явно была не в настроении задерживаться здесь, однако Лоуренс, опершись на ее плечо, повернулся.
– Да?
– Слова, которые ты сказал господину Милике, были великолепны. Мы никогда не должны их забывать. Поскольку ты это понял, я уверен, что твоя лавка будет процветать.
– …Большое спасибо.
Радоваться было нечему.