– Владыка Номиэль Рингстон одержим предложенной Гермиданом «программой». Он настолько был убежден в правильности идеи, намерениях, что тут же и поддержал их, полностью! Правитель, самолично, хочет тебя посвятить во все подробности замысла. После переговоров с Вольфамом приглашает посланника отобедать, сотрапезничать у него!
– Сотрапезничать?! С канангом?! Это что-то новое, необычное! И, конечно же, огромная честь для меня!.. Но что вы думаете, уважаемый сир Таргал, сами-то о плане? Ведь, наверняка, знаете гораздо больше, чем объясняете! – заинтересованно проговорил вьюнош.
Начальник стражи лишь опустил голову, потом поднял ее резко. И сказал, уверенно и лаконично, всего пару слов: «Гермидан – БЕЗУМЕЦ!».
Затем собеседник вновь стал выспрашивать у Эда о Нозерленде. Ему было важно узнать характер нордов, северные нравы и поведение. Он хотел ближе узнать врага – врага, что может стать и союзником. Друзей и врагов не выбирают, но часто друг становится недругом, и наоборот.
А в это время, у разговаривающих, под ногами находился тот, кого потеряли. Под замковым садом тянулись подземные ходы, имелись и разные помещения.
Дело в том, что некромант, пока его разыскивали, пребывал именно там. А попал чел в подземелье, отнюдь не через двери, о которых говорилось. Имелся совершенно другой вход, неведомый никому из крепости. И открыть его мог только маг собственной персоной, чтоб пройти в чудовищный храм.
А известные всем двери были закрыты на прочные замки. Тем самым, создавалась иллюзия, что Советника под землей нет, быть не может. По сути же, где есть один вход, найдется и иной, запасной. И хитроумный Гермидан воспользовался людской глупостью и неведением.
Для чего он это замыслил и прятался на продолжительное время? Причины были две. Во-первых, маг хотел, «невидимкой», понаблюдать и понять ход событий. То есть, без своего участия, и что из этого выйдет. Во-вторых, он занимался серьезными некромантическими опытами. Созданием нового вида существа, монстра, что соединил бы в себе человеческую и животную плоть. И, соответственно, души животного и человеческой особи.
В жутком храме, у подвешенных трупов, был подготовлен особенный стол. Располагался стол между алтарями, невдалеке от камня Аментриса. На нем лежали расчлененные части тел зверей и людей. Части плоти леопарда, лошади, овце-свинорога и другого «сорта» умерщвленных тварей.
А еще, в мрачном подземелье находился огромный живой волк. Один из тех грозных хищников, что охраняли жилище Гермидана. А также и парящая душа, а вернее, не душа, а морсулум, получеловек-полутруп, что имел две ипостаси: физическое тело и подобие призрака, духа. Морсулумы были, своего рода, войском Хозяина; у подножия вулкана Брамор, насчитывалось более четырехсот оных существ.
Словом, после сложнейших манипуляций, маг произвел на свет зогра. Полуживотного-получеловека. Тварь, какую не видела еще Арседейская земля! Для полного завершения «акта» он умертвил гигантского волка. Отрубил голову, вынул сердце, сердце, которое продолжало биться. В нем сохранилась душа животного и жизнь эту некромант позже использовал.
В верхней части «творения» кудесник водрузил две головы: волчью и человечью. А потом лишь крикнул блуждающему по храму духу, «Granotrum!». Тут же, куски земли с пола «святилища», подпрыгивая, начали облеплять бесплотную сущность! Формируя одушевленного – иначе, ожившего, якобы, человека! Морсулум, из призрачной субстанции, принял телесный, физический облик.
Тотчас же, Гермидан, резким движением руки вырвал сердце из груди существа! Орган – где обитала и хранилась душа, что и оживила мерзостное создание. Это была одна из тех душ, что парили, во множестве, над лавой-огнепадом Брамора. Тело же морсулума, одновременно, начало превращаться в грунт, что лежал под ногами «Советника»! Отвалившиеся куски тканей и плоти растворились в земле, покрывающей пол древнего храма!
Итак, у ужасного колдуна в руках бились два сердца. Морсулума (человека) и волка. И в каждом из органов обитали, соответственно, души. Сие и было необходимо для выполнения черного замысла! Некромант плотно соединил оба сердца и всунул в мощную грудь нового творения – зогра! После чего, начертал знак Аментриса на оной груди и выкрикнул властные слова. Они прозвучали, как страшное заклинание: «Granos torono bizerium dentos!».
Оставалось последнее. Маг, с помощью верных слуг, тех же морсулумов, погрузил тварь в огромную емкость. Этот чан был наполнен кровью зверей, включая и звериную, и человеческую. Создание должно было впитать весь багровый «нектар» в течение нескольких дней. Словом, до того момента, пока кровь из емкости не исчезнет. И тогда-то монстр подаст признаки жизни, и тогда Гермидан обретет жуткое оружие!..
…Тем временем, в Зале заседаний шли переговоры между канангом и Вольфамом. Причем, поведение нозерлендского наследника сильно беспокоило правителя. В нем чувствовались некая суровая дикость и грубость. Иначе, своеобразная манера поведения и общения. Даже несмотря на то, что северянин при встрече поклонился, слегка. Чтобы выглядеть, якобы, вежливым, лояльным. Однако это был поклон лишь для вида и для отвода глаз. На самом деле, принц варваров имел необузданный характер. Хотя и старался держать себя в руках. В процессе переговоров он часто стучал кулаком по столу, показывая, невольно, свою неуемную агрессию.
Переговоры продолжались несколько часов. В чем-то стороны нашли общий язык, а в чем-то и нет. И все же, результаты были во многом положительны. Как для аргонийцев, так и для Нозерленда. После завершения, Вольфам встал из-за стола. И начал настаивать, чтоб принцесса Кирена удостоила честью присутствием. Берг успел обратить на нее внимание, когда «дама» находилась у трона. То бишь, когда вседержитель встречал гостя ранее.
Кананг сразу отправил за дочерью слугу. Не видя ничего дурного, если Вольфам увидит ее еще раз. Кирена – наследница престола и в будущем она, возможно, будет иметь с северянами дела.
14-летняя красавица вошла в зал и, как полагается принцессе, сделала изящный реверанс. Берг приблизился к юному созданию и молча, не говоря ни слова, стал осматривать дитя со всех сторон, вышагивая вокруг. Затем, тип подошел вплотную к девочке и уставился в нежные, ничего не понимающие, испуганные глаза!
Номиэлю Рингстону это начинало уже не нравится, но пока он сдерживался, понимая, что одно неправильное слово может все испортить. Ведь союз с Нозерлендом дался весьма нелегкой ценой и нарушать его было бы верхом неосмотрительности и вопиющего недомыслия! Но вдруг прозвучали следующие слова:
ebooksa