Записки «черного полковника»

– Тем более, что ты стал терять чувство опасности, – сказал Ухналев, как можно мягче.

– Откуда вы знаете? – спросил Расим.

Ухналев усмехнулся.

– Мы только что прослушали твою полемику с резидентом на вашей последней встрече. Ты стал терять чувство меры в споре с руководителем. Зачем ты вспомнил этого генерала К., ведь, возможно, этот контакт Эрдемир тщательно скрывал.

– Он его скрывал, – подтвердил Виктор Сергеевич. – Это козе понятно. Ты помнишь, Расим, как мы разбирали с тобой вербовочную ситуацию и обратили внимание на жизненное кредо Эрдемира о том, что «страх – единственный стимул в управлении человеком. Ничто другое не может с ним сравниться». Ты открыто стал издеваться над ним, показывая, что ты его не боишься.

– Расим, – сказал Ухналев, – то, что мы прослушали, не есть разговор резидента-раиса с агентом-подчиненным. Это разговор двух приятелей, один из которых понимает слабости другого. А тот другой начинает чувствовать это.

– И что это значит? – спросил Расим.

– Это значит: операцию пора завершать.

Корбалевич

Отправив Расима домой, троица профессионалов от разведки и контрразведки придвинулась ближе к журнальному столику, а Ухналев сказал:

– Прежде чем мы начнем планировать следующий этап операции, я хотел бы обсудить принятое решение. Не опоздали ли мы с завершением операции? Мне кажется, «резак» стал предъявлять претензии к «нашему другу» и вполне справедливые.

– Ты полагаешь, – сказал Виктор Сергеевич, – что он, таким образом, пытается прекратить контакты?

– Нет, – сказал Корбалевич, – это всего лишь очередная проверка. Мы четко отслеживаем обстановку. У него нет агентуры, более эффективно работающей, чем «наш друг».

– Жаль, что игру нужно будет свернуть, – сказал Виктор Сергеевич.

– Нечего жалеть, ради этого, отчасти, все и затевалось, – сказал Ухналев.

– Разве только для этого? – ответил Виктор Сергеевич. – Ты же знаешь, Валера, что такие операции проводятся не только для того, чтобы скомпрометировать визави или снизить его активность, но и для того, чтобы изучать его инструментарий, методы работы…

– Коллеги, – перебил их рассуждения Корбалевич, – у меня мало времени, давайте ближе к делу. Из большого количества заданий, который давал «резак» «нашему другу», на состав преступления тянут только манипуляции с чаем и лекарствами.

– А как же такие поручения, как отследить путь авиаполка с правом ношения ракет средней дальности? Плюс приискание мелкомасштабных карт. Ведь это чистейшей воды шпионаж! – сказал Ухналев.

– Витя, – ответил ему Виктор Сергеевич, – ты забыл, что в данном случае нет объекта преступления[36]. Карты были бытовые, и эксперты Каморканы это выявили, а полк был российским. И любой адвокат использует этот фактор для того, чтобы развалить обвинение в суде.

– Хорошо, – сказал Корбалевич, – давайте сосредоточимся на манипуляциях с лекарствами и чаем. Есть ли там то, что называется объектом преступления?