Леший

– Ну, ладно, – согласился один из них. Они тут же подняли с песка тяжелый мотор и понесли к корме дюралевой лодки.

Через полчаса я сидел на дребезжащем сиденье и любовался окрестностями. Лодка билась носом о волны. Справа тянулась узкая береговая полоса, поросшая кустарником. Над полосой возвышался глинистый обрыв с бетонными столбиками и колючей проволокой по краю. За ограждением начиналась территория Северного. Некоторые из столбиков когда-то свалились в обрыв и так висели в обнимку с проволокой. За ними находились другие столбы с туго натянутой колючкой. На некотором расстоянии друг от друга виднелись пустующие вышки часовых. Охрана по периметру, по всей вероятности, теперь велась электронными средствами.

Вот и устье неизвестного ручья, перехваченного поперек бетонной дамбой. По средине виднелось подобие шлюзовых ворот. В этот момент они были открытыми. Через них выползал небольшой теплоход.

– «Коршун», – прочитал я вслух на борту, когда древняя посудина, плавно повернув, взяла курс в речной порт.

– Он самый, – подтвердил рулевой.

– Что он тут делает? – прикинулся я дурачком.

– Проверяют! Чтобы утечки не было! – добавил другой: – У них же там цех очистки. Бытовое добро! Короче, помои! В том числе производственные…

– А флот для чего?

– Положено! По инструкции!

– Выходит, что и с реки можно попасть в город?!

Я округлил глаза: ребятам нравилась моя неосведомленность.

– А эти?

Я указал на ряды лодок, лежащих вверх брюхом на песке.

– У этих, болтают, свои пропуска… Но это только из числа начальства.

– Название-то хоть есть у этой речки?

– А как же! Чернильщикова протока называется… Заплыть вот нельзя только…

– При желании всё у нас можно, – едва слышно буркнул рулевой, однако я расслышал слова в звуке мотора.

Пристань располагалась на километр ниже протоки. Вверх от нее на глиняный яр тянулась бетонная лестница, в конце которой вновь виднелся забор. Там же располагался КПП, и над всем этим возвышались за косогором жилые здания. Не было никакого желания смотреть на этот унылый пейзаж. В первый раз я увидел это место, когда с одноклассниками шел мимо на теплоходе. Мы ездили тогда с учительницей в городской цирк. Ничего с тех пор не изменилось. Разве что дома над обрывом стали выше.

Моторка ткнулась носом в берег. Я ступил на песок, поднялся трапом на дебаркадер. На стене висело расписание. Пароходы ни в Моряковку, на в Нагорный Иштан не ходили. Это я и без расписания знал. В прокуренном помещении сидел шкипер в клетчатой рубахе, лет тридцати.

Спросив у служивого, почему отменили маршруты в сторону родной деревни, и не получив вразумительного ответа, я развернулся и вышел. Откуда шкиперу знать, почему отменили местные рейсы двадцать лет назад…