— Вздор, вы просто смущены.
— Вот еще!
— Вы получили нехорошие вести... этот джигит...
— Марфа Васильевна, что вас так занимают мои дела? Ну, пожар, разорение, караваны мои ограбили, дачу сожгли — господи боже мой! Да вам-то что до этого?
Видно было, что Перлович был очень раздражен, когда произносил эту тираду.
— Ну, довольно, довольно; положим, что ничего подобного не случилось, но, во всяком случае, волноваться нечего. Пойдёмте; в этой беседке страшно накурено и вином пахнет. Пройдемтесь по дорожкам. Э, да никак все почти разъехались?
Они встали и пошли к павильону для танцев, где уже никого не было и музыканты убирали пюпитры.
Несколько раз они прошлись по саду.
— Вот мой Бельчик, — указала Марфа Васильевна на белую голову лошади, видневшуюся сквозь решетку.
Она начала откалывать шлейф и нечаянно уронила хлыст. Когда Перлович поднял его и подавал Марфе Васильевне, то заметил, что она пристально всматривается в кого-то. Ему показалось сначала, что на него, но потом он увидел, что взгляд этот устремлен на того, кто находился сзади Перловича, по одному с ним направлению. Перлович невольно задрожал и обернулся.
Не более как в трех шагах от них стоял тот самый бородач, который так смутил его своим появлением, час тому назад.
— Тебя никак в генералы произвели? — спросил он Перловича.
— Я, может быть, стесняю вас? — сказала Марфа Васильевна и отошла.
— О нет, сударыня, извините, я не имею чести знать ваше имя. Да, в генералы произвели, — продолжал он, обратившись к Перловичу. — Как же, посылаю джигита, говорит: завтра — совсем по-генеральски...
Бородастый незнакомец пошел в глубину сада. Перлович машинально шагнул за ним.
Марфа Васильевна осталась одна. Несмотря на свою бойкость, она несколько струсила, потому что, по местным нравам, это было не совсем безопасно и она могла рассчитывать на всякую неприятность со стороны запоздавших посетителей Мин-Урюка. Уже раза два какие-то подозрительные личности проходили близко от Марфы Васильевны, искоса поглядывая на красивую женщину.
Вдруг, словно из-под земли, перед ней очутился рыжий артиллерист. Марфа Васильевна вздрогнула, даже слегка вскрикнула.
— Чего же вы испугались?.. — начал рыжий артиллерист.
Он стоял перед ней в самой скромной, почтительной позе, даже шапки не было у него на голове, он ее снял и мял в руках, как провинившийся школьник перед учителем.
— Я не мог уехать из сада, не видавшись с вами. Я сделал глупость. Простите... Будьте уверены, Марфа Васильевна, что подобной выходки не повторится...