Я объяснила ему свою ситуацию. Он молча послушал, потом при мне поговорил по телефону с гематологом и послал меня к нему на консультацию – проверить, есть ли у меня какие-нибудь патологии, которые можно обнаружить с помощью анализов крови. Мы договорились, что, когда будут ответы этих многочисленных анализов, мы все вместе пообсуждаем мои проблемы и перспективы.
И вот, через какое-то время я отправилась к гематологу по имени Доктор Пепел. Как известно, гематологи, в основном, работают в отделении онкологии. Я более часа просидела в приёмной в ожидании своей очереди. Грустные воспоминания со времён болезни папы не покидали меня. Наконец, настал мой черёд.
Деловой и чёткий Доктор Пепел осмотрел меня и дал направление на какие-то весьма специфические анализы. У меня взяли порядка пятнадцати пробирок крови, обещали позвонить – сообщить результаты, и я ушла домой. Прошло две-три недели, и мне наконец позвонили.
Говорила со мной медсестра:
– Результаты ваших анализов готовы. Доктор хочет вас видеть.
– Видеть? Почему, что-то не в порядке? Доктор сказал, что позвонит, приходить не надо.
– Он хочет вас видеть.
– Могу я с ним поговорить? Что-то серьёзное?
– Вам надо прийти и здесь поговорить с доктором.
– Ладно, когда я могу это сделать: сегодня, завтра?
– Ммм, дайте мне посмотреть, ближайшая возможность… через три недели.
– Как через три недели, я же потеряю покой. Хотя бы скажите мне, есть ли какая-то проблема?
– Ничего не могу сказать, придёте – доктор скажет. Я положила трубку в полнейшем недоумении, понятия не имея, что это всё означает, и чего мне надо ожидать. И потянулись три бесконечные недели, полные сомнений, подозрений, беспокойства, нервозности…
Наконец, наступил долгожданный день, и я ворвалась в приёмную Доктора Пепела. Я опять прождала там часа полтора, наблюдая, как люди принимают химиотерапию, какие у них измученные и измождённые лица, через какие страдания проходят они и их родственники, опять вспомнила всё, через что мы прошли, когда болел папа.
Тут раздался голос медсестры, вызывающей меня в комнату осмотра, куда должен был явиться доктор. Там медсестра померила моё давление, температуру, взвесила меня, дала халатик, в который мне надо было переодеться, и ушла. В этой комнате я прождала ещё час наедине со своими мыслями, после чего в комнату вошёл как всегда деловой Доктор Пепел. Он со мной поздоровался, открыл папку с моими бумагами, посмотрел и бодро и радостно заявил:
– O, good news! Всё хорошо, нет НИКАКИХ проблем. НИКАКИХ патологий, которые могли бы послужить причиной невыживания плода. Я передам эту информацию Доктору Греку. Я вас поздравляю. До свидания!
Я, конечно, облегчённо вздохнула, но с другой стороны, была глубоко обижена, не понимая, для чего надо было меня так мучить.
Спустя какое-то время Доктор Грек показал мне на экране аппарата ультразвука бьющееся сердце. На этот раз увиденное мне понравилось, хотя страх последних лет меня не покидал. Вечером этого же дня я говорила по телефону с Гагиком. «Если меня послушаешь, в следующий раз пойдёшь к врачу сразу, когда надо будет рожать, не раньше. Так будет гораздо лучше», – словно заглядывая в моё будущее, советовал мне ясновидящий гинеколог и педиатр в одном лице.
Особенно я волновалась перед вторым ультразвуком, который обычно оказывался роковым. Боялся и Доктор Грек, зная мою историю, а посему послал меня на какой-то очередной подробный анализ крови для изучения совместимости с плодом, а также рекомендовал сделать тогда ещё только-только становившийся стандартным ультразвуковой тест измерения толщины воротникового пространства (ТВП) плода в сочетании с анализом крови. Результатом этого теста является число, представляющее статистическую вероятность генетической патологии плода. Позже, уже вооружившись результатами вышеперечисленных тестов, Доктор Грек советовал мне пойти на консультацию к генетику, который должен был бы проинтерпретировать преподнесённые ему числа и вынести свои рекомендации. Так что дел вдруг оказалось слишком много.
Скоро поступил ответ анализа крови, и Доктор Грек сообщил, что у меня повышенный уровень протеина S, а это означает, что может быть повышенная степень свёртываемости крови. В результате увеличивается вероятность образования сгустков и потери плода в любой момент, вплоть до самых родов. Поэтому он прописал мне ежедневную дозу разжижающего кровь аспирина и лошадиную дозу фолиевой кислоты. Мне всё это не понравилось, я с большим подозрением и неудовольствием каждый день запихивала в себя эти таблетки, внутренне уверенная, что они мне не нужны.
ebooksa