Наемница

Четыре эльфа-подростка изо всех сил старались привлечь внимание красивой эльфки в голубом платье с рукавами-фонариками и немного надменным взглядом.

Эльфка обращала на них мало внимания, зато изо всех сил строила глазки статному эльфу в шляпе с пером.

– Оллианти! Ты обещал нарисовать меня во весь рост! А теперь рисуешь Алэтану… когда же будем моя очередь? – хныкала она.

– Подожди. Я не знаю когда закончу. Будь поблизости.

Лэа заглянула ему через плечо. На белом холсте вырисовывалась Алэтана, сидящая у кромки воды, опустив туда кисть руки, а в воде, вместо ее отражения, было отражение Эаллон, озаренное светом.

Возле высокого дерева ругались две дриады.

Их глаза были сердитыми, по салатовым щекам разлился темно-зеленый румянец.

– Uri gaixam maghi vabarra!!! – сердилась одна.

– Orrisner popiomi… – оправдывалась другая.

– Perremon vu! – поздоровалась с ними Лэа на чистом дриадском.

Дриады вздрогнули, удивленно переглянулись, но, тем не менее, ответили:

– Perremon tu!

Лэа оглянулась. Увлеченно идя вперед, она совсем забыла про своих спутников, и осталась одна в большой разноцветной толпе.

Нет, она не боялась остаться одна.

Пытаясь высмотреть своих друзей, она не заметила впереди себя молодого эльфа, также выглядывавшего кого-то в толпе.

Они столкнулись, но не упали, оба сохранили равновесие ки-ар.

Лэа удивленно разглядывала длинноволосого статного эльфа, ростом на полголовы выше нее.

Эльф разглядывал ее не с меньшим удивлением.

Все чистокровные эльфы, по объяснению Акфилэ, были высокими и светлокожими, с золотящимся оттенком волос и теплым цветом глаз. Лэа отметила у эльфа золотисто-карие глаза с приподнятыми уголками, отливающие бледно-фиолетовым волосы и светло-карамельную кожу. Одет он был очень роскошно! На эльфе был фиолетовый длинный плащ из тонкой ткани с высоким накрахмаленным воротником и золотыми запонками, подпоясанный черным с золотой пряжкой ремнем. На шее на золотой цепочке висел вправленный в золото большой рубин. Ветерок развевал полы его плаща и на ногах эльфа, облаченных в ту же фиолетовую ткань, на бедрах, были видны черные ремни с крепящимися к ним пустующими ножнами. Тренированный глаз Лэа сразу определил, что они предназначались для сюррикенов.

В движениях его гибкого тела угадывались задатки воина Логи, но Лэа могла поклясться, что он никогда не обучался там. За его спиной не было оружия с характерной отметкой, взгляд не был внимательным и цепким, а скорее слегка рассеянным и ласковым.