– Allorr lomme, arranelli Amaetz!
– И тебе спокойной ночи, капитан Фаэррин!
Следующие несколько дней им сопутствовал сильный северо-западный ветер.
Кэррим радовался, что при таком ветре они доберутся до Дархарии менее чем за две недели.
Лэа же не покидала растущая тревога.
Она казалась себе самой слабой и беззащитной, постоянно запиралась в каюте, тренируясь настраиваться ки-ар. Из всех кадетов Логи Анджа, она единственная умела настраиваться молниеносно, чуть ли не на бегу. Многим кадетам приходилось замирать в неподвижности, а то и медитировать несколько минут.
В бою ситуация может измениться за доли секунды, что уж говорить о минутах?
Масэтр Аллив стоял, сложив руки на груди и сверху вниз смотрел на зло сверкавшую глазами Лэа.
Нижняя губа у нее была разбита, на скуле запеклась кровь.
– Я не буду этого делать! – упрямо повторила она и утерла с губы кровь, размазав ее по щеке и подбородку.
– Если ты этого не сделаешь, то тебе останется уйти отсюда. Ты помнишь клятву?
– Подчиняться во всем и всегда… – нехотя повторила она.
– Так в чем же дело? – вскинул бровь масэтр. – Ты боишься?
– Я ничего не боюсь! – взъярилась Лэа. – Я не понимаю, зачем мне лететь в пропасть, настраиваясь ки-ар? Я же разобьюсь, несмотря ни на что! В этом нет никакого смысла!
– Доверяй своему телу, – повторил Аллив. – Если доверия не будет, умение потеряет смысл. Ки-ар – это бездонная пропасть умения! Каждый постигает ее на свою, лишь ему одному доступную глубину, но ты должна познать ее до самого дна!
– Вот так вот? – вкрадчиво произнесла она. – Это реальная пропасть, на дне которой плещутся воды залива. Я была там! И знаете что? Снизу неба не видно! Если вы хотите меня убить, вам придется постараться! Без бою вы меня в эту пропасть не столкнете!
– Я не хочу тебя убить, – мягко сказал масэтр Аллив. – Тебе здесь никто не желает зла. – Он отвернулся. – Идея с пропастью принадлежала Кэнду. – Пауза. – Он верит в тебя…
Лэа упрямо поджала губы.
Умирать не хотелось, но подвести Кэнда она не могла, ему она доверяла целиком и полностью.
Шестнадцатилетняя Лэа оглянулась через плечо с тоской.