На карте не значится

- Василий Иванович беспокоится о вас, Борис Андреевич. И он понимает, чего добивается. Он всякое видал!.. Старый большевик!..

- Это я знаю, Андрей Васильевич.

Раздался осторожный стук в дверь.

- Войдите! - крикнул Борщенко.

На пороге появился Пархомов. Он с любопытством посмотрел на Рынина и, повернувшись к Борщенко, спросил:

- Разрешите обратиться, товарищ Борщенко?

- Пожалуйста.

- Получен прогноз погоды.

- Где он?

- Вот! - Пархомов подал листок с принятым по радио текстом.

- Хорошо. Я передам Василию Ивановичу. Можете идти.

Пархомов не уходил.

- Что еще? - спросил Борщенко, чувствуя, что доложено не все.

Пархомов замялся, покосился на Рынина, махнул рукой и, не отвечая, вышел.

- Что-то было у него вам сообщить, но, видно, я помешал, - сказал Рынин. - А почему, Андрей Васильевич, у вас с ним такой официальный тон? Ведь я уже заметил, что вы друзья.

- Да, мы земляки. Но сейчас и я и он при исполнении служебных обязанностей. Дисциплина…

- Понимаю. Он парень своеобразный, как и рулевой, и старшина, и штурман… Видите,- я уже успел присмотреться к ним и к вашей работе с ними в кружке по языку. А лично у вас знание немецкого отличное!..

- Секрет этого прост, Борис Андреевич. В детстве я жил в одной деревне с немцами, в Поволжье.

- Да, немецким вы владеете превосходно!..

Борщенко довольно заулыбался. Похвала Рынина была приятна.