А может ли так случиться, что жертвы фэшн-индустрии рано или поздно окажутся во власти здорового прагматизма? В целом настоящие берлинки прочно, обеими ногами, стоят на земле. И только девушки нового Берлина мечтают о бесконечных праздниках, о вечеринках, о коктейлях с итальянским игристым вином просекко (немецкое игристое вино Sekt считается «пролетарским»), о головокружительной карьере в искусстве. Но ничего страшного, осторожность у берлинских женщин в крови, и, разумеется, это замечание относится в том числе к дизайнерам. «Совсем не случайно, что марки, которые постепенно завоевывают рынок, принадлежат женщинам: они начинают не так стремительно, у них не бывает головокружения от первых успехов, – констатирует Таня Мюльханс, отвечающая в мэрии за развитие так называемых креативных секторов экономики. – И все они считают друг друга предпринимателями, а не стилистами».
Элизабет Шотт, Франциска Пефке и Тереза Пфейл до кончиков ногтей являются воплощением немецкого рационального духа. И Pulver – это тоже они. Их ателье/студия/магазин как магнит притягивал на элегантные тематические вечеринки для интеллектуалов, вызывавшие живейший интерес, почти весь Берлин (Елена Троянская, Мари Кюри, Орландо из одноименного романа английской писательницы Вирджинии Вулф, Маргарита Булгакова…). А их коллекции, строгие, но оригинальные в деталях, с такой убежденностью отстаивали силу женщины, что делали ее дьявольски сексуальной. «Pulver имел потенциал и все основания для дальнейшего развития, но в своем желании превзойти самих себя, быть на пике моды они слишком большое внимание уделяли коллекциям модных брендов Парижа, Токио, Праги, чем вызвали разочарование у себя на родине. За границей их одежда пользовалась большим спросом, но жительницам Берлина хотелось чего-то более традиционного. Лейбл сохранился, хотя и держится из последних сил. В ближайшее время они собираются открыть бутик в Кройцберге. «Что-то вроде семейной фирмы», – сообщила Элизабет Шуте, скромная полноватая брюнетка с внешностью героини из фильма «Девушка по соседству». А Констанция Гонсалес (лейбл Scherer-Gonzales) решила круто изменить профессиональную ориентацию и, распрощавшись с фэшн-индустрией, отправилась изучать… медицину, чтобы стать дантистом. За это ее прозвали «послом нового немецкого гламура».
Что можно увидеть на рынке дизайнеров?
– полотняные сумки-мешки с принтом в виде хомяка;
– футболки, все с тем же хомяком (марки Cuy-Cuy);
– шляпки, предполагающие, что их можно лихо сдвинуть на затылок;
– огромные очки от солнца (размера XXL);
– брюки до щиколоток;
– платья из джерси с капюшоном;
– снова полотняные сумки, но в этот раз с принтом Fernsehturn, то есть телебашни, символа бывшего Восточного Берлина;
– футболки с политическими слоганами, нанесенными вручную;
– и опять платья из джерси с капюшонами;
– балетки фирмы Repetto в духе Зизи Жанмэр,[27] но на ногах уменьшенной копии Агнесс Дейн;[28]
– еще одни балетки фирмы Repetto, в этот раз на ногах бравого парня с ребенком на плечах;
– черт возьми, снова платья из джерси с капюшоном, но теперь с фантазийным рисунком;
– юбки-шары из тюля, они же из органзы и шелковые юбки-шары;
– широкие штаны из биологически чистого хлопка, которые продает пятидесятилетняя тетка с дредами;
– полотняные сумки-кисет в стиле «хиппи-шик» с пресловутой телебашней;
– черные футболки с вульгарными принтами, черные платья с не менее вульгарными принтами, черные пуловеры, также с вульгарными принтами, и, наконец, черные полотняные сумки с вульгарными, разумеется, принтами;
– тонги, обувь Birkenstock, винтажные кеды, ботинки из потертой кожи и босоножки;
ebooksa