В Маньчжурских степях и дебрях

22
18
20
22
24
26
28
30

Стой, — думаю.

А у меня всего на всего восемь патронов… Ей Богу-с… Хорошо, думаю…

Как быть… Непременно это они.

Зашел в кусты, пополз.

Земля это мокрая, сами изволите знать — только оттаяла. Руки в грязи, борода в грязи, колени в грязи.

Одначе, ползу.

Сам ползу сам молитву читаю. Потому что, посудите сами, ведь один, и всего на всего, восемь патронов. Ей Богу-с, не вру. Да один еще не лезет: раздуло.

Ползу и думаю: Как попадется мне этот патрон после первого выстрела, что я тогда буду делать.

Отметил я его крестиком, да ведь тут уж где разбирать?

Сам себя ругаю: — Дурак ты, Егор, как есть дурак; было бы тебе этот патрон положить отдельно.

Хорошо, полз-полз, и вдруг мое почтенье… Вижу — сидят трое… Недалеко лошади ходят. Закусывают.

Ну и вы знаете, как это у них? Сейчас возьмет кусок в рот, оттянет как, с позволения сказать, резину, ножом — чик, отхватит, и проглотить, опять оттянет и опять — чик…

Совсем недалеко.

Даже слышно, как чавкают.

Как быть? Вижу — у них ружья. Опять же лошади… Подумал, подумал.

Эх, была не была.

Конечно, их трое, конечно, у них ружья. Да… Но тут запятая. Они меня не видят, а я вижу.

Приложился.

И знаете, не сразу выстрелил.

Оторопь взяла.